Шрифт:
Общественностью стали предлагаться различные варианты решение правовых проблем архивного дела. {247} Часто они были довольно радикальными. Разумеется, были и осторожные высказывания, призванные подходить к архивным проблемам не спеша. Профессор Б. Султанбеков (Казань) писал в газете «Правда»: «…При любой открытости архивы не должны стать местом удовлетворения мимолетного любопытства. Обращение к ним и особенно работа с подлинниками по некоторым фондам требуют всегда определенной профессиональной подготовки». [717]
247
Летом 1990 года в издательстве «Юридическая литература» вышла брошюра с проектом закона об архивном деле в СССР. Напечатана она была за счет средств центра документации «Народный архив», в редакции авторов-юристов Ю.Батурина, М.Федорова, В.Энтина и архивистов Б.Илизарьева, А.Каменского, Э.Хан-Пира, О.Шемелевой. Этот проект был внесен в Верховный Совет СССР депутатом Ю.Афанасьевым и получил статус официального законопроекта. Интересно, что по некоторым данным, все это было сделано, чтобы сорвать законопроект, подготовленный Главархивом СССР.
Авторы поддержанного Ю. Афанасьевым законопроекта предлагали ликвидировать ведомственное право на документы. Собственниками архивов должны быть государство в лице единого Государственного архивного фонда Союза ССР, общественные организации, граждане, объединения граждан. И только собственники могли иметь право на создание любых архивов, кроме, естественно, запрещенных законом. Запретить же предлагалось тайные архивы, т. е. архивные учреждения, не заявившие о себе публично через средства массовой информации или иным публичным способом. Незаконными должны быть и отраслевые архивы — к примеру, те же подразделения МВД, МИДа, КГБ, Министерства обороны, где ведомственные документы хранятся постоянно, а по законопроекту, предлагалось хранить там только оперативные документы и не более 15 лет.
Вопрос о праве ведомственных архивов на существование был камнем преткновения в проектах законодательства об архивном деле, как впрочем, и вопрос об открытости архивов.
717
«Правда», 13.09.90, с.4
3.5.4. Пока шли споры, материалы из архивов наиболее авантюристичные работники архивного фронта использовали для личных целей без наличия какого-либо разрешения. А Васька слушает, да ест.
В конце 80-х годов студент-заочник Московского историко-архивного института Дмитрий Юрасов начал читать публичные лекции в 12 крупнейших университетах США о механизме сталинского террора. Обширный материал для этого был подпольно взят в архиве Военной коллегии Верховного Суда СССР, в других советских архивах, где Юрасов работал архивариусом. За это он был уволен. [718] Так важная (даже с точки зрения возможной продажи) информация стала достоянием американцев. Для Юрасова это был способ заработать деньги и известность. «Его пример другим наука». После августа 1991 года доступ некоторых лиц в ранее недоступные архивы стал возможным.
718
«Российская газета», 12.12.91, с. 4.
Впрочем, архивы, похоже, не всегда открывали свои «тайны». Иногда, даже если об этом просили власть предержащие. Доктор исторических наук профессор полковник Р. Савушкин упомянул о прямом указании члена Политбюро ЦК КПСС А.Н. Яковлева предоставлять информацию из архивов, которую последние делать не спешили. [719]
3.5.5. Следует вспомнить также обвинения в адрес органов госбезопасности, сотрудники которых якобы переправляли архивные материалы за рубеж еще до событий августа 1991 года. По словам председателя парламентской комиссии Верховного Совета РФ по архивам Д. Волкогонова, речь шла о документах управления внешней разведки КГБ, часть из которых неожиданно всплыла в Германии. В любом случае подобным действиям не может быть оправдания, считал .[720] С точки зрения интересов государства с этим следует согласиться. Но следует вспомнить и о роли самого Волкогонова.
719
«Красная звезда», 29.08.90, с.4.
3.5.6. Парламентская комиссия по передаче и приему архивов КПСС и КГБ (председатель Д. Волкогонов) предложила, чтобы передаче в государственный архив подлежали архивные материалы центрального и местных органов безопасности со сроком давности 15 и более лет. Исключение предусматривалось только для документов по тем направлениям деятельности КГБ, которые прекращены вследствие несоответствия новому законодательству и Конституции Российской Федерации. Эти — вплоть до самых «свежих» — вне зависимости от прошедшего времени. Зато все, связанное с действующей оперативно-агентурной системой, остается у ведомства, но, правда, не больше чем на 30 лет. [721]
721
«Известия», 25.01.92, с.1.
Как будь-то в стране больше дел не было, как только заниматься архивами. Эта-то проблема никуда не убежит. Но нет, реформаторский зуд сидел во многих душах, коим хотелось проявить свои способности реформировать в различных сферах государственного управления.
Эксперт комиссии Никита Петров заверил, что передача архивов госбезопасности не означает, что исследователи автоматически получат доступ ко всем материалам. Предстоит еще разработать и принять определенный регламент использования и допуска к архивам КГБ. [722]
722
«Московские новости», N 8, 1992, с. 10.
А тем временем на съезде Союза адвокатов была принята резолюция «О праве граждан Российской Федерации на свободное получение информации относительно их досье в архивах бывшего КГБ СССР». В резолюции отмечалось, что «предоставление гражданам России права на персональное ознакомление со своими досье в архивах службы безопасности соответствует правовому режиму свободы информации, принятому в развитых правовых государствах, и является важной гарантией прав и свобод человека». [723]
723
«Московские новости», N 3, 1992.
3.5.7. Ситуация резко изменилась после трех знаменитых дней существования ГКЧП и последующего распада Советского Союза. Новые российские власти, как в свое время сменившие Временное правительство большевики, были довольно охочи до раскрытия секретов прежней власти. На фоне недостатков предшественников всегда лучше выглядит новая власть. То, что при этом раскрываются так же и секреты страны мало беспокоило новых владельцев государства российского.
А кроме того, следует вспомнить что после августа 1991 года наступил полураспад государственных структур, и корыстные интересы отдельных чиновников стали рассматриваться ими гораздо выше государственных.
«Следует подчеркнуть, — писала «Юридическая газета», — что всю «перестройку» наше общество находится в таком состоянии, когда о безопасности страны, и в частности сохранении ее секретов и тайн, не заботятся ни само государство (в лице соответствующих органов), ни должностные лица и граждане, которые в силу различных причин стали обладателями конфиденциальных материалов. Получается так, будь то нет уже в России и других странах СНГ законов, предусматривающих уголовную, административную и иную ответственность за соответствующие деяния, что жизнь наша и нашего отечества закончилась, а посему не нужны стали нам ни безопасность, ни секреты и тайны». [724]
724
«Юридическая газета», N 14, 1992, с.9.