Эрика Бергер вдруг язвительно улыбнулась Андерсу Хольму, потом открыла сумку и достала оригиналы материалов о Боргшё.

– Давайте проверим ваше чутье на новости. У меня имеется статья, полученная от Хенри Кортеса, сотрудника «Миллениума». Я сегодня утром решила, что мы дадим эту статью как главный материал дня.

Она бросила папку Хольму на колени.

– Вы – начальник информационного отдела. Будет интересно узнать, разделяете ли вы мою оценку данной новости.

Андерс Хольм открыл папку и принялся читать. Уже после первых строк его глаза расширились, он выпрямился на стуле и посмотрел на Эрику Бергер в упор. Потом опустил глаза и прочел статью от начала до конца, затем открыл и стал внимательно читать документацию, на что ушло двадцать минут. Потом он медленно отложил папку в сторону.

– Разразится грандиозный скандал.

– Знаю. Поэтому я сегодня подаю заявление об уходе. «Миллениум» предполагал напечатать статью в июньском номере, но Микаэль Блумквист наложил вето. Он дал текст мне, чтобы я могла поговорить с Боргшё до выхода статьи.

– И?

– Боргшё приказал мне замять это материал.

– Ясно. И вы в отместку хотите выпустить его в «СМП».

– Нет. Не в отместку. Просто не вижу другого выхода. Если статью напечатает «СМП», у нас будет шанс выйти из ситуации с честью. Боргшё должен уйти. Но после всего этого я тоже не могу здесь оставаться.

Хольм две минуты помолчал.

– Черт, Бергер… Я не предполагал, что вы такая крутая. Никак не думал, что скажу это, но, раз у вас такой боевой характер, мне действительно жаль, что вы уходите.

– Вы могли бы остановить публикацию, но раз мы оба ее одобряем… Вы собираетесь давать ей ход?

– Черт возьми, конечно, мы ее напечатаем. Информация ведь просочится в любом случае.

– Именно.

Андерс Хольм встал, но замялся возле ее стола.

– Идите работайте, – сказала Эрика Бергер.

Выждав пять минут после ухода Хольма, она подняла трубку и позвонила Малин Эрикссон в «Миллениум».

– Привет, Малин. Нет ли там поблизости Хенри Кортеса?

– Есть. Сидит у себя за столом.

– Не могла бы ты пригласить его к себе в кабинет и включить на телефоне громкую связь? Нам надо посовещаться.

Хенри Кортес подошел в течение пяти секунд.

– Что происходит?

– Хенри, я сегодня совершила аморальный поступок.

– Неужели?

– Я передала твою статью о «Витаваре» Андерсу Хольму, начальнику отдела информации «СМП».

– Вот как…

– Я велела ему завтра дать статью в «СМП». За твоей подписью. Тебе, разумеется, заплатят. Ты сможешь сам назвать цену.

– Эрика… что, черт возьми, происходит?

Она кратко рассказала о событиях последних недель и о том, как Петер Фредрикссон ее чуть не уничтожил.

– Дьявол, – сказал Хенри Кортес.

– Хенри, я знаю, что материал твой. У меня просто нет выбора. Ты можешь на это пойти?

Хенри Кортес несколько секунд помолчал.

– Спасибо, что позвонила, Эрика. Можешь печатать статью за моей подписью. Если, разумеется, Малин не возражает.

– Я не возражаю, – вступила в разговор Малин.

– Отлично, – сказала Эрика. – Проинформируйте, пожалуйста, Микаэля. Думаю, его еще нет на месте.

– Я поговорю с Микаэлем, – пообещала Малин Эрикссон. – Но, Эрика, ведь это означает, что ты с сегодняшнего дня безработная?

Эрика засмеялась.

– Я решила устроить себе отпуск до конца года. Поверьте, что нескольких недель в «СМП» с меня вполне хватило.

– Думаю, тебе не следует начинать планировать отпуск, – заметила Малин.

– Почему нет?

– Ты можешь во второй половине дня заглянуть в «Миллениум»?

– Зачем?

– Мне требуется помощь. Если захочешь вернуться на должность главного редактора, можешь приступать завтра утром.

– Малин, главный редактор «Миллениума» ты. Ни о чем другом не может быть и речи.

– О'кей. Тогда выходи на должность ответственного секретаря редакции, – засмеялась Малин.

– Ты серьезно?

– Черт возьми, Эрика, мне так тебя не хватает, что я просто умираю. Я пришла в «Миллениум», в частности, за тем, чтобы иметь возможность работать с тобой. А ты вдруг взяла и оказалась не в той газете.

Эрика Бергер с минуту помолчала. Она даже не успела обдумать возможность возвращения в «Миллениум».

– Вы хотите, чтобы я вернулась? – медленно спросила она.

– А ты как думаешь? Подозреваю, что мы начнем с шикарного праздника, и главным организатором стану я. Ты вернешься как раз к тому моменту, когда нам предстоит публиковать сама знаешь что.

Эрика посмотрела на часы на письменном столе. Без пяти десять. В течение одного часа вся ее жизнь перевернулась. Она вдруг почувствовала, как сильно ей хочется вновь подняться по лестнице в «Миллениум».