— А это не всё равно? — Танюшка кинула ещё одну гальку. — Мир большой… Олег, я не хо-чу сейчас про это.

— Извини, — немного смешался я.

— Ничего… Я искупаюсь, а ты подожди тут, ладно? — она, сев на песок, начала стяги-вать джинсы. Я отвернулся и посмотрел вновь лишь когда Танюшка уже входила в воду, касаясь её ладонями разведённых в стороны рук. — Тёплая, — сказала она, не поворачива-ясь, потом гибко подскочила и нырнула. У меня дух захватило — сам-то я плавать не умел и всегда боялся, когда плавала Танька. Но она уже вынырнула подальше, отфыркиваясь и вертя головой. Слышно было, как она смеётся.

Противоположный берег виднелся чёрной полоской, из-за которой выкатывалась луна. Наверху плясали на древесных стволах отблески костра, слышались голоса, смех — похоже, наши отошли от перехода.

Танюшка выбралась наружу и, прыгая на одной ноге, начала натягивать джинсы прямо на мокрое тело. Я молча протянул ей свою куртку, Танюшка благодарно закивала и принялась вытираться ею. А я смотрел…

… - Почитай мне те стихи, — попросила Танюшка, когда мы отошли по берегу поч-ти на километр. — Те, про Жанну…

Я сразу понял, о чём она говорит. Кивнул, помолчал, собираясь с мыслями и, стара-ясь подстроиться под шаг, начал читать:

— Барабана тугой удар

Будит утренние туманы —

Это скачет Жанна д'Арк

К осаждённому Орлеану…

Двух бокалов влюблённый звон

Гасит музыка менуэта —

Это празднует Трианон

День Марии-Антуанетты!..

Танюшка покусывала длинную прядь волос и слушала — задумчиво, как она всегда слушала это стихотворение.

— Наши девушки, ремешком

Подпоясывая шинели,

С песней падали под ножом,

На высоких кострах горели!

Так же колокол звонко бил,

Затихая под барабаны…

В каждом братстве славянских могил

Похоронена

наша

Жанна!

Танюшка всегда хотела быть на неё похожей.

* * *

— Смотри.

Зрение у Игоря Мордвинцева всегда было отличным. И сейчас он заметил суда пер-вым.

Это были именно суда — не лодки, а суда, как в учебниках по истории, где рисуют корабли викингов и славянские ладьи. Два, под красно-золотыми парусами, они держались на стрежне реки. На палубах можно было различить движение, но не больше. Люди не гребли, их нёс лёгкий ветер.

— Ничего себе, — сказал Андрюшка Соколов. — Вот это лучше, чем пёхом.

— Ты грести не пробовал? — заметил Игорь. — Вот и молчи.

Мы стояли на берегу недалеко от места лагеря.

— Может, покричим? — предложил я. Игорь покосился на меня:

— А если причалят? Кто его знает, что за люди.

62.

— Может, и правильно, — подумав, согласился я.

Неясно было, видят нас с кораблей или нет. Во всяком случае, эти путешественни-ки никаких признаков интереса не проявляли. Разглядеть людей на таком расстоянии на фоне береговой зелени с воды вряд ли было возможно. Но у нас как-то поднялось настро-ение при виде кораблей — ясно, что плывут не негры, и видно, что никого не опасаются…

…На берегу Волги на нас напала не то что апатия — просто лень, как будто это ме-сто в самом деле было местом нашего назначения и больше никуда идти не требовалось. Разленились все. Охота в окрестностях была отличной, негров не наблюдалось, хватало грибов и разной съедобной зелени, в которой неплохо умели разбираться мы все, а девчон-ки — особенно. Сушняка тоже оказалось полным-полно, лагерь уже к концу первых суток обрёл привычно-жилой вид — с навесом, туалетом, аккуратным кострищем… А уж на третьи сутки вообще всем казалось, что мы отсюда никуда и не двинемся…

… - Ладно, — сказал я Игорю и Андрюшке, — давайте, тащите грибы в лагерь, а я пройдусь чуть-чуть.

— Один? — обеспокоился Андрей, берясь за импровизированный мешок из своей куртки. — Не находился, что ли?

— Да я недалеко, просто так, — и я успокаивающе положил руку на кобуру нагана. В та-ком положении я сам себе нравился — весьма героический вид. Сразу видно, что я — чело-век очень серьёзный.

* * *

Ходить просто так мне всегда очень нравилось. А тут ещё было много интересно-го. Не знаю, была ли Волга в этом мире шире, чем в нашем, но что красивее — наверняка. Честное слово. Вчера во время вот такой нашей пешей прогулки — правда, в другую сто-рону — я обнаружил совершенно неземной красоты, как из фантастической книги, мел-кую заводь, где в зеленоватой воде среди бело-розовых цветков кувшинки бродили какие-то большущие существа, похрюкивавшие, точно огромные свиньи. (Кажется, я таких вот видел на картинках в "Палеонтологии", а Олег Фирсов наверняка мог бы назвать их точно) Они выбирали из заводи водоросли и не очень портили общую картину.

Кстати, диких животных я не очень боялся. С чего им на меня нападать? Дубино-головых динозавров тут явно нет, а млекопитающее ещё надо разозлить…

Я отмахал "недалеко" километров десять по ощущению и подумал, что обо мне скоро начнут беспокоиться. Словно бы в подтверждение этого дорогу мне преградила широкая река, впадавшая в Волгу — на противоположном берегу был всё тот же лес. Я какое-то время постоял у воды, пытаясь сообразить, что это может быть. Так и не до-думался — повернул, настраиваясь на то, чтобы сегодня вечером поднять разговор о да-льнейших действиях.