– Нет, конечно. – Старшина придвинулся к теплой жаровне. – Мы собрали всех, кого можно, из близлежащих деревень, теперь, наверное, двинемся к Дентону. Не к самому городу, конечно, а по направлению. И там уже… В Дентоне есть военный отряд, небольшой правда. – Гилмор, что было для него несвойственно, разговорился. То ли тепло подействовало, то ли у Тео получилось доверительно улыбаться. – Возможно, это будет первый наш бой.

– Боишься за своих парней? – спросила магичка.

– Теперь куда меньше, – Гилмор тепло посмотрел на нее. – Благодаря тебе. Я, собственно, зашел сказать именно об этом. Как-то раньше времени не было, то одно, то другое…

Внезапно полог откинулся и в палатку заглянул бард. Мгновенно оценив ситуацию, он хотел было скрыться снаружи, но Гилмор заметил его.

– А, менестрель. Я… – старшина замялся, смущаясь, будто находился не в палатке военного лагеря с таким же инструктором по бою, как он, а в спальне у девицы. Причем без штанов.

Рик тут же сменил выражение лица и зашел внутрь.

– Возревную, – убитым голосом оповестил присутствующих он.

– Я уже ухожу, – заторопился Гилмор и, коротко поклонившись Тео и ее «возлюбленному», вышел, неловко задев головой полог.

– Прости, – пожал плечами бард, и устремился к жаровне – погреть руки. – Я хотел дать тебе время вытащить из него побольше, но он меня заметил.

– Ты как раз вовремя, – возразила Тео, сняла сапоги и забралась на кровать с ногами. Солдаты (и когда только успели?) расширили ее, и магичка уже предвкушала нормальный сон. – Он начал бормотать благодарности, а оттуда недалеко было и до признаний, так что полезность дальнейшего разговора с ним была под вопросом.

Говорила она куда циничнее, чем чувствовала на самом деле. Гилмор ей нравился – своей прямотой и настоящим, неподдельным благородством. Ему куда больше, чем Фишеру, подошло бы зваться шевалье.

– Узнала что интересное? – спросил бард.

– Только то, что людей набрано достаточно, чтобы двигаться на север. Приедет Лионель – и снимемся. А ты где болтался?

– Как где? Подслушивал, что ты там Фишеру плела. Надо же мне быть в курсе того, кто моя любимая и где мы познакомились. А ты, кстати, – ухмыльнулся бард, – могла бы и раньше меня просветить. В конце концов, это и в твоих интересах – чтобы наши версии совпадали.

– Прости, забыла.

– Прощу, если поцелуешь.

Тео поморщилась:

– Уж наедине мог бы и прекращать эту игру.

– А кто сказал, что я играю? – возмутился Рик. – Я давно в тебя влюблен, вон, даже оду сочинил…

Тео, оценив и его широкую ухмылку, и руки, упертые в бока, склонила голову набок. И сменила тему:

– Твой вечерний концерт, похоже, отменяется?

– Если лить будет так же, – погрустнел бард, – то конечно, да. А я как раз хотел исполнить посвященную тебе песню… Ну да ладно. Займемся делом.

Он подвинул к жаровне табурет и уселся, потирая руки.

– Мне многое в этой армии кажется странным. Начиная с того, что ее полностью обеспечили. А еще я поспрашивал: похоже, до твоего приезда тут мало кого волновало воинское умение местных. Как будто совершенно неважно, с вилами они в бой пойдут или вообще голыми. Хотя оружие – добротное, и доспехи есть. Напоминает спектакль, не правда ли?

Тео угрюмо кивнула.

– И что, никаких предположений? – настаивал бард.

– Одно другого хуже, – отрезала магичка.

– Я думал, ты поделишься со мной в ответ.

– А мы договаривались докладывать друг другу?

Бард поерзал на табурете. Веселость слетела с него, и на миг Тео показалось, что за маской рыжего балагура промелькнул… Кано? Но вот Рик снова скривился, преувеличенно обижаясь:

– Так нечестно…

– Привыкай. – Тео села в постели, натягивая сапоги. – И уж кому-кому, а тебе ждать честности от других просто смешно. – Она накинула куртку. Та все еще была мокрой, но Тео не заметила. – Пойду, проверю лагерь. Ты пока можешь поспать.

Выйдя в непогоду, она поежилась. Не слишком ли поспешила с прогулкой? Стенки палатки выгибались под порывами ветра, дождь еще не стоял стеной, но уже ощутимо хлестал в лицо. Тео с удивлением поняла, что разозлилась – не на барда, на себя. За то, что, чувствуя какой-то подвох в происходящем, все никак не могла догадаться, в чем дело. Нет, бард не сказал ей ничего, что она не знала бы сама. А кое о чем магичка догадалась и сверх того, но вот что означали эти факты… картинка никак не складывалась.