— Держись! — вдруг крикнул Моряков.

Могучая волна подхватила бот на самый гребень и швырнула вперёд. Солнышкин почувствовал, как правая нога оторвалась от днища, левая завертелась в воздухе, как на педали, и он полетел в пучину.

Когда он вынырнул, на него пахнуло таким ароматом, будто Борщик открыл свои кастрюли с компотом. Бот бежал впереди Солнышкина по синей-синей воде, вокруг лежала настоящая лагуна. Со всех сторон светился белый коралловый песок. Среди упругих зелёных листьев желтели бананы и пылали цветы.

А на берегу, размахивая руками, плясали десятки курчавых людей в юбочках из пальмовых листьев. Они кого-то ожидали. Солнышкин хотел взобраться на бот, но вдруг почувствовал, как под ноги ему поднырнуло какое-то животное. Он издал испуганный вопль и увидел, что летит к берету на настоящей дельфиньей спине.

На боте раздался смех, и по лагуне пронёсся лёгкий ветерок. Это облегчённо вздохнул Моряков. Он сразу понял, чьи это проделки. Конечно, всё это устроил Робинзон: старик любит чудеса! Капитан расправил плечи и весело протрубил приветствие:

— Иа ора на!

Он подождал ответа и застыл в изумлении. И не только он. У притихшего Перчикова носик стал ещё острее. На берегу хором ответили:

— Иа ора на, Перчиков!

И бросились надевать венки на Солнышкина, которого дельфин уже вынес к берегу.

— Вы что, бывали в этих местах? — удивлённо спросил Моряков. Сам он здесь был только юнгой.

— Нет, — ответил Перчиков.

— Так что же это значит? — спросил Пионерчиков.

— Не знаю, — развёл руками радист и вздрогнул: прямо на него из воды лукаво смотрела дельфинья голова с удивительно знакомым розовым носом и нежно произносила: «Пер-чи-ков!»

А на берегу Солнышкин снимал с себя гирлянды и тоже показывал туда, где сидел Перчиков. Едва бот ткнулся носом в песок и радист вышел на берег, на него полетели десятки венков. Толпа, смеясь, прыгала вокруг с весёлой песней: «К нам приехал Перчиков!» А вода закипала от дельфиньих спин.

Наконец все притихли.

К Перчикову подошёл старый вождь племени. Он был высок, необыкновенно толст и важен, но, прижав руки к сердцу, низко поклонился.

— Да что же всё это значит?! — воскликнул Моряков.

Тогда из толпы вышел маленький лысый проповедник в белой сутане и с крестиком на груди. Он поклонился и сказал:

— Это всё сказка…

— Что? — спросил Моряков, уже совершенно ничего не понимая.

— Я всю жизнь, — поднял глаза к небу старичок, — всю жизнь старался им доказать, что есть бог…

Пионерчиков кашлянул, но из вежливости промолчал.

— Я доказывал им это самыми красивыми словами, но тариорцы только смеялись и плясали, — прослезился старичок. — Они верили своим дельфинам, каждому их слову! А теперь поверили в Перчикова!

— Кому поверили? — удивился капитан. Под его ногами мягко хрустнул песок.

— Дельфинам! — всплеснул руками старичок. — Они давно говорят с дельфинами. А теперь дельфины принесли сказку, будто какой-то Перчиков спас их товарища. Вон того. — Проповедник показал на красноносого дельфина. — И островитяне поверили в Перчикова. Теперь нет бога, а есть Перчиков!

— Но это не сказка, — подскочил Перчиков. Его голова едва выглядывала из цветов.

— Это не сказка! — крикнул Солнышкин. И выложил всю историю, которая произошла с Перчиковым в далёких морях, совсем у другого острова.

— Да, это не сказка! — вздохнул артельщик. Уж он-то знал, в чём тут дело.

Моряков даже вспотел от волнения. Он не мог этому поверить, но рядом с ним из воды выскакивали дельфины, которые на десятки ладов присвистывали, покрикивали, потрескивали: «Перчиков, Перчиков!»

Капитан махом разбил валявшийся на берегу кокосовый орех и от волнения осушил его до капельки.

— Да ведь это же ценнейшие научные данные! — потряс он перед Перчиковым рукой. — Что же вы молчали?

Но тут другая мысль остановила его: «А где Робинзон? Не терпят ли они бедствие с Пончем? Ведь можно попросить дельфинов разыскать их!»

Вождь островитян только улыбнулся. Он повернулся к морю, что-то пропел, хлопнул в ладоши, и десятки живых быстроходных ракет ринулись вперёд, за рифы, на поиски старого Робинзона.

А Перчикова и его друзей островитяне подхватили под руки и повели к зарослям цветов, на поляну. Молодые островитянки несли туда на банановых листьях жареных поросят, громадных красных омаров. На острове начинался весёлый пир.

И только артельщик повернул в сторону.

— Идём, — позвал его Пионерчиков. Но Стёпка схватился за живот и показал на банку с лекарством.