При жизни — рассматривали бы. Теперь от былого монстра осталась только шкурка, тщательно обработанная нашим старательным бестиологом.

Так, интересно, а это у нас что такое?

Я нагнулась, чтобы рассмотреть табличку. При свете пульсара, опустившегося до уровня моего виска, я прочла аккуратненькую надпись: «Мгымбр чешуйчатый обыкновенный».

— Хельги, иди сюда! — От радости я даже забыла про всякую конспирацию. — Я его нашла!

— Да ну! — обрадовался вампир. С присущей их нации загадочностью он возник в окрестном полумраке. В свете пульсара его волосы казались не белыми, а зеленоватыми.

Я приглашающе махнула рукой, другой при этом тыкая в мгымбра.

Вампир посмотрел на тыкаемое. На его физиономии отразилось плохо скрываемое разочарование.

— Это же мгымбр, — огорченно сказал он. — У нас таких в Ульгреме было навалом… Они травоядные, я на них пару раз охотился. Мясо ничего, вкусное…

— Травоядные?! — возмутилась я. Судя по мгымбровым зубкам, охота вполне могла иметь место, только роли в ней распределились бы несколько по-иному. — А когти тогда ему для чего?

— Землю он ими раскапывает, — пояснил вампир. — Ну там всякие травки-корешки ищет… Да ты что, Яльга, его у нас даже ребенок не испугается! Да он еще и тяжеленный, я такого и поднять не смогу!

Я было задумалась, но природная изобретательность мигом взяла верх над доводами рассудка.

— Ребенок, говоришь, не испугается? — Я улыбнулась той фирменной ведьминской улыбкой, от которой Полин всегда бросало в дрожь. — Храбрые дети у вас, я погляжу…

Договаривая последнюю фразу, я начала красноречиво разминать пальцы.

Иллюзии у меня всегда получались на славу. В этот же раз я постаралась особенно — у меня был неплохой стимул, да и вид Хельги, восхищенно осматривавшего творимое, только подстегивал и без того не в меру активную музу.

Мгымбр в моем исполнении потерял половину своей первобытной жути, взамен получив аналогичное количество благоприобретенной. Черную чешую я, подумав, заменила на зеленую, пустив по ней желтые, оранжевые и красные разводы. Сочетание получилось яркое и запоминающееся. Глазки из просто темных сделались красными (потом, подумав, я сменила цвет на нежно-голубой, решив не использовать штампы). Прежде круглые зрачки вытянулись по вертикали, а комплект клыков пополнился еще одной парой, идею которых я сперла у чучела тигруса, молчаливым упреком маячившего неподалеку.

По совету Хельги я подняла мгымбра с четырех лап на две. Удлинила коротковатые передние, добавила длины и коготкам, прежде не слишком-то заметным. Предложение выкрасить когти в радикальный сиреневый цвет было обдумано и отвергнуто за ненадобностью. Вместо этого я увеличила мгымбру глаза, попутно изменив разрез на миндалевидный, и снабдила их длинными пушистыми ресницами. Мгымбр приобрел некоторую толику обаяния.

Учитывая, что ростом ящер вышел под два с половиной метра, я немножко уменьшила мгымбровы масштабы. Теперь он стоя был на полголовы выше Хельги, который в свою очередь был на голову выше меня.

Отступив подальше, я довольно осмотрела сделанное. Мгымбр получился знатный, чем-то он стал смахивать на тех дракончиков, которых рисуют на некоторых открытках. Особую пикантность образу придавали ресницы. Подумав еще немножко, я добавила мгымбру и крылышки — маленькие, зато перепончатые и голубые в нежно-розовый горошек, как любимый пушистый шарфик у моей соседки по комнате.

— Психоделика какая-то, — с заумным видом прокомментировал Хельги.

— Не ругайся, — отмахнулась я.

Теперь оставалось самое серьезное. Мгымбра следовало оживить.

Такое получалось у меня редко, да и сил требовало немало. Не приведи боги, всплеск магической активности привлечет сюда бдительного Эгмонта — тогда еще вопрос, чьи именно чучела станут украшать этот кабинет. Сегодня, конечно, праздник и все такое, но я изрядно сомневалась, что это хоть что-то изменит. По крайней мере, вряд ли Рихтер уже успел назюзюкаться до невменяемости.

Я зажмурилась и, не открывая глаз, сделала несколько быстрых пассов.

Энергия во мне рванулась вверх, точно шампанское из бутылки в тот момент, когда нетерпеливый отмечающий выдергивает пробку. Ладоням вдруг стало очень-очень горячо; а в следующий момент все вернулось на прежнее место.

Первое, что я увидела, открыв глаза, — это любопытную физиономию мгымбра.

Вообще-то под оживлением я подразумевала совершенно другой эффект. Типа там иллюзия начинает двигаться, слушаться хозяина и прочее (см. «Учебник общей магии», с. 94). Но ни на помянутой странице, ни в любом другом месте не говорилось ни слова о реальном оживлениииллюзий. Обычно через них можно было запросто пощупать стенку — на ощупь они напоминают замковые приведения.