Об аппетите не могло быть и речи, но от завтрака Мокшин все же не отказался.

После завтрака, из дома звонить было глупо, Саша вышел на улицу и быстро пошел в сторону оживленного проспекта. Дойдя до ближайшего телефона-автомата, Саша позвонил Салису домой.

— Алло, — прохрипел заспанный инспектор.

— Кому ты прищемил яйца, как думаешь? — Такие яйца нельзя прищемить.

— Почему? — удивился Мокшин.

— Потому что двери нужны размером с дворец императора.

— Я думаю, нам есть о чем поговорить.

— Я тоже так думаю, — согласился Салис. — Ты откуда звонишь? — С улицы, естественно.

— Через два часа на том месте, где ты меня встретил в первый раз. И езжай на подземке.

Просьба была излишней. Так или иначе, Мокшин всегда проявлял осторожность.

Отдыхающих в Имперском парке этот воскресный день было много. Салис подошел к условленному месту следом за Сашей и они тут же растворились в толпе.

— По пиву, — предложил инспектор, жестом руки, приглашая Мокшина в небольшое кафе.

Молоденькая фербийка в синем фартуке, скорее всего студентка, принесла две кружки «Фербийского Классического» и, пожелав приятного аппетита, удалилась.

— Рассказывай, — сказал Мокшин и сделал три больших глотка. — Что там у вас вчера вечером произошло? — Да ничего особенного, — сказал Салис отхлебнув из кружки. — Нас с Шальшоком пытались убить.

— Об этом я и сам догадался.

Салис сделал еще один глоток и чуть отодвинул от себя кружку, положил локти на стол и, связав руки узлом, продолжил.

— Знаешь, похоже ты оказался прав.

— В чем? — нисколько не удивившись, спросил Мокшин, продолжая наслаждаться холодным пивом.

— Помнишь, ты говорил, что Лёху убили из-за того, что он что-то увидел? Ты еще развил теорию по поводу торговли человеческими органами… Судя по всему ты был прав.

— Да-а? — равнодушно удивился Мокшин.

— Мы с Шальшоком кое о чем порассуждали и… В общем, мы предположили, что просто убивать Альверонца и надеяться на его здоровье глупо. То есть, о здоровье предполагаемой жертвы преступники должны знать заранее. А как это сделать? — Сходить в клинику, — не раздумывая ответил Мокшин.

— Точно. Шальшок почти сразу нашел закономерность и проверил несколько нужных клиник. Представь себе ситуацию. Рядовая муниципальная клиника Альверона. Четыре… пять альверонцев, приписанных к ней, пропадают без вести. Через неделю, после последнего исчезновения возле подъезда своего дома убивают медсестру. Вывод следствия — убийство при попытке ограбления.

— Медсестра, очевидно, и передавала сведения преступникам. Ты так думаешь, потому что вас обстреляли? Но если медсестры убиты, то кто рассказал, что ими интересовались имперские сыщики? Маловероятно, что кто-то еще из персонала клиники замешан в этом.

— Шальшок раскопал это вчера. В одной из клиник он разговаривал с дежурной сестрой, больше там никого не было, в клинике выходной. Никого, из сотрудников той самой клиники на вчерашний день не убивали.

— То есть он разговаривал с «агентом», если можно так сказать.

— Ну а кто еще мог об этом знать? — Это не Шальшок там у фонтана мается? — качнул головой Мокшин.

Салис обернулся и махнул рукой напарнику. Подойдя к столику тот поздоровался, присел на свободный стул.

— Знакомьтесь, — сказал Салис. — Саша — мой очень большой друг. Монлис — мой напарник. Восходящая звезда имперского сыска.

Новые знакомые пожали руки и окинули друг друга коротким, оценивающим взглядом.

— Так что же вы тут сидите? — равнодушно спросил Мокшин. — Медсестру брать нужно.

— Её убили вчера, поздно вечером, — сказал Шальшок. Салис посмотрел на напарника. — Я только что из морга. Поникающее ножевое. В протоколе записано: при попытке ограбления.

— Как и во всех остальных случаях, — вздохнул Салис.

Проходящая мимо официантка получила новый заказ и принесла еще три кружки пива.

— Да. Дело серьезное, — заключил Мокшин.

— А откуда вы взяли эту идею с органами? — спросил Шальшок.

Мокшин посмотрел на Салиса. В ответ тот кивнул головой, подтверждая, что это он рассказал Монлису.

— У меня убили друга. Я знаю, что его убили за то, что он видел, как молодую фербийку «вскрыли» и вынутую из неё печень аккуратно упаковали в пластиковый контейнер.

— Где это произошло? — спросил Шальшок.

— Под Альвероном есть очень много лабиринтов из канализационных труб, коридоров соединения между бомбоубежищами, еще каких-то коммуникаций, назначение которых известно только имперской безопасности. Подстанции, склады и еще черт знает что. В одной из таких комнат, или бункере, есть лаборатория.