За их спиной послышался слабый писк тормозов. Сыщики обернулись. Напротив дверей «церкви» стоял джип «Чироки», в тонированных стеклах которого отражались ветви деревьев. Окно правой дверцы автомобиля было немного приоткрыто.

Водитель перепутал кнопки стеклоподъемника и вместо того, чтобы подняться вверх, стекло дернулось вниз.

Несколько секунд имперские сыщики и Бриско смотрели друг на друга. Бриско опомнился первый и схватив, лежавший на пассажирском сиденье «AZ-2000» выпустил длинную очередь через полуоткрытое стекло правой двери своего джипа. Осколки брызнули на асфальт. Салис прыгнул в кусты справа от двери «церкви», Шальшок в те, что были слева.

Бриско вдавил в пол педаль газа. Колеса взвизгнули и бросили машину вперед.

Почти одновременно Салис и Шальшок выпрыгнули из кустов на дорогу, по которой удалялся джип. Два пистолета системы «Гром» за четыре секунды выплюнули сорок восемь пуль в заднее стекло уезжавшей машины. Стекло расползлось паутиной трещинок и тут же осыпалось. Патроны кончились, пистолеты плюнули пустые обоймы на асфальт и заглотили новые. Но все уже закончилось. Держа оружие готовым к стрельбе имперские сыщики осмотрелись. Джип скрылся.

Видимой опасности дворе не было, он жил своей обычной жизнью как будто минуту назад ничего не произошло.

— Однако, неплохо размялись, — сказал Монлис.

— Ну что, пошли посмотрим, что тут за Христос, — сказал Салис, убирая пистолет в кобуру.

Церковь напоминала обычный зал для общественных собраний. Разве что сцена была чуть ниже обычного и на ней не было привычной кафедры. Зал был заставлен креслами, с откидными сиденьями, которые точно по центру разрезал проход, с затоптанной красной ковровой дорожкой. Над сценой нависал огромный католический крест черного цвета.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — послышалось за спиной.

Имперские сыщики обернулись. Перед ними стоял невысокий, слегка полноватый землянин, с густой каштановой шевелюрой. На лацкане его пиджака был прикреплен маленький крест, из желтого, блестящего металла. Мужчина улыбался белозубой улыбкой. Салис осторожно, в пределах приличия рассматривал улыбчивого.

— Что привело вас в храм «Всемилостивого Христа»? У вас, наверное, есть вопросы, на которые вы хотели бы получить ответы?

Лоун собрался предъявить голубой ромб и уже приоткрыл рот, чтобы представиться, но Монлис сделал шаг в сторону и на пол корпуса заслонил собой инспектора.

Салис сильно удивился, но пока он соображал, что происходит, Монлис заговорил с миссионером.

— Вот… Проходили мимо, увидели открытые двери храма, решили зайти.

Салис закрыл рот и скрестил руки за спиной, нервно потирая ромб пальцами правой руки.

— И правильно сделали, что зашли, — продолжал масляно вещать миссионер.

— Каждый однажды приходит к Богу. Приходите к нам в воскресенье, к десяти часам и здесь вы получите ответы на все вопросы. Потому что отвечать на них будет Господь.

— Как это? — удивился Монлис, прикинувшись шлангом.

— Ну не сам Господь, естественно, — улыбался проповедник, — а моими устами.

— А-а-а… — изобразил догадку Монлис.

Салис бережно отстранил напарника в сторону.

— Это он проходил мимо, а я из имперского сыска. Инспектор Салис.

Говоря это, Салис почти под нос сунул миссионеру голубой ромб. Тот ничуть не смутился и продолжал лыбиться.

— Вот как? И чем, так сказать, обязаны?

— Ничего конкретного, — казенным тоном заявил Салис. — Выборочная проверка.

Выявление сект, в которых применяются насильственные действия в отношении граждан Империи.

— Понятно, — улыбнулся проповедник. — Но у нас не секта, а церковь. Я надеюсь, вы понимаете разницу между сектой и церковью?

— Конечно, — ответил Салис. — Церковь — это когда над куполами крест, а под куполами колокола.

— Это не совсем так, — снисходительно заметил проповедник. — Но я думаю, что дискуссия по данному вопросу вас не сильно интересует. Поэтому будет проще, если вы пройдете в мой офис и я покажу вам все документы, разрешающие нашу деятельность в Империи.

— А вы сами, собственно, кто?

— Я проповедник, — ответил улыбчивый с легким поклоном головы. — Моими устами говорит Христос.

Документы естественно оказались в порядке. Все печати стояли на своих местах, все подписи были собраны. Салис сказал большое спасибо, объявил, что все в порядке, пожелал успехов и попрощавшись направился к выходу.

Шальшок шел немного сзади.

— О чем задумался? — спросил Салис, когда они вышли на улицу.

— Интересно, — сказал Монлис, — а он об этом знает?