20.10. Отключил воду и свету.

23.00. Ссора с Э.

Так, это не очень интересно, тут можно и пропустить. Я с интересом перелистывала странички ежедневника. Какие-то имена мне были знакомы, некоторые видела впервые. О, вот запись от первого ноября прошлого года. Тот день я никогда не забуду.

1 ноября.

7.0 °Cсора с Э.

(Накануне этот гад отключил не только воду и свет, но и отопление. Генка так замерз, что приполз ко мне под одеяло. После того, как во сне он цапнул меня за палец, я и устроила Романову разнос. Насколько помню, даже пригрозила обратиться к юристам).

9.00. Консультация у юриста по поводу Э., без предварительной записи.

12.00. Ланч.

13.00 Объяснение с Э. по телефону.

14.00. Включил отопление.

17.00. Продал партию очистителей воды.

18.00. Напиться с горя!!!

Хм, а вот это интересно. На страничке, где стояла дата 3 ноября, шла кривая запись — "Шлюха!". Если не изменяет память, Романов меня в тот день застукал с моим сослуживцем. Мы целовались в машине. Судя по всему. Именно с этого Алекс и начал следить за мной. Весь ноябрь посвящен моим перемещениям, чуть ли не поминутно. Тут и мои визиты в салон красоты, в бассейн, на занятия шейпингом, встречи с подругами и друзьями мужеского пола. Уик-энд в пансионате вместе с Михаилом, моей кратковременной пассией. Кое-где были пометки — см. кассету N1 или N2. Значит, уже записывал. Слежка закончилась первого декабря. Именно в этот день Романов увидел меня рядом с Трохименкоым, о чем свидетельствуют три восклицательных знака. И все — прошла любовь, завяли помидоры. Вчерашний поклонники полностью переключился на декана. На листке от пятого декабря были записаны адрес Трохименкоа, номер его машины, телефоны. Вот кому бы стать консультантом у моих детективов. Еще немного, и Алекс мог бы давать мастер-класс.

Если верить записям, чаще всего Игорь Борисович встречался с М. и Е. Прямо детская считалочка: "М. и Е. сидели на трубе"… С М. декан чаще всего посещал увеселительные заведения и небольшой мотельчик в Ольгино, из чего я сделала предположение, что М.
– это наша Милочка. А вот как быть с Е.? Тут и рестораны, и банк, и телевидение, и какие-то общественные организации. Может, это наш бухгалтер, Евгений Иванович? Тогда причем здесь ресторан? Или же Максим Евстигнеев, наш программист. Трохименко с ним часто общался. Поразмыслив, я решила позвонить Ирине и спросить про знакомства ее мужа с персонами на букву Е. Заодно можно наведаться в ресторан и показать фотографию Трохименкоа обслуживающему персоналу. Вдруг вспомнят что-нибудь интересное.

Вода давно остыла. Я вылезла из ванны и накинула теплый халат. Пора бы и прикорнуть: до рассвета есть еще часа три. Ежедневник соскользнул с доски и упал на мягкий коврик, из него выпала визитка. "Ваковский Юрий Николаевич. Пластический хирург. Телефоны…". Очень интересно. Именно этот хирург и делал тетке подтяжку лица. Сегодня же позвоню и запишусь на прием. Об обещании не заниматься расследованием, так опрометчиво данном мною товарищу Федорову, и думать забыла. Впрочем, когда женщина отвечала за свои слова и поступки?! Особенно, если предмет ее мыслей вероломно поцеловал другую?

Последнее приобретение дяди Фимы — электрическая дрель. Именно этой дрелью кто-то вознамерился проделать дырку в моей голове. В левом ухе раздавался монотонный отвратительный звук: симбиоз телефона и любимого инструмента стоматолога. Я приоткрыла левый глаз: телефон. Мобильный. Какой же идиот выбрал для него столь отвратительную мелодию?! Не идиот — идиотка. И эта идиотка ты — Эфа. Пальцы с трудом нащупали кнопку "ответить".

— Слушаю.

— Это я тебе внимательно слушаю. — бестелесный голос на этот раз был явно раздражен. — Прошла неделя. Когда ты отдашь то, что тебе не принадлежит?

— Дайте-ка, соображу, — я никак не могла проснуться.

— Соображай быстрее. — На дальнем фоне послышались знакомые звуки, но спросонья я их не смогла определить.

— Быстрее не могу… Башка трещит.

— Ты ее вообще лишишься, если не отдашь.

— Да что отдать-то? — у меня с детства есть один недостаток — синдром утреннего раздражения. Как говорится, не буди лихо…

— Как что? — у невидимого собеседника, похоже, был точно такой же синдром. — Деньги!

— А, так вы про тот чемоданчик? — искренне обрадовалась я. — Он у меня.

Повисла пауза.

— У тебя? — недоверчиво уточнил голос.

— У меня, — радостно подтвердила я. Ну, чем не идиотка? — Только я вам его не отдам. У вас документов нет. А раз документов. Подтверждающих ваше право на эти деньги, нет, то и чемоданчика вам не видать.

Вторая пауза была более зловещей.

— Тогда я тебе не завидую, — прокомментировал свою позицию голос, и собеседник повесил трубку.

— Подумаешь! — просипела я и провалилась в сон.

Второй раз меня разбудил топот ног за дверью. Прислушавшись к гулу голосов, я поняла, что Ольга загодя готовится к свиданью с Федоровым. На создание соблазнительного облика были брошены все семейные силы. Бабуля с дедулей готовили низкокалорийный завтрак (как будто это могло исправить ситуацию), Соня с Фимой подносили наряды, а близнецы взбалтывали яйца для эффективной маски, рецепт которой Ольга почерпнула из модного журнала. В общем, все были при деле. Мысленно я извинилась перед Федоровым и поблагодарила его за то, что он пустил энергию моих домочадцев в правильное русло. Приятного вам вечера, голубки! — пожелала я и укатила на работу.

День складывался прекрасно. Машина завелась, любимая радиостанция порадовала хорошим джазом, под колеса никто не бросался. На заднем сиденье, в аккуратном свертке дремали чужие деньги. Воспользовавшись семейной суматохой, я их пересчитала и упаковала, решив спрятать в деканском сейфе. Глядишь, потом и до банка довезу. Знать бы еще, чьи они, чтобы вернуть законному владельцу. Повторяю — законному. А не этому телефонному роботу. Еще и угрожает! Не на ту напал! Но подстраховаться не мешает… Я резко тормознула у сомнительного бутика. В витрине красовались флакончики, шарфики и прочие женские радости.