– Добавь список, – распорядился Торранс. – Да не сейчас, позже. Просто оставь место, понятно?

– Да, сахиб.

– На протяжении некоторого времени мои подозрения... – Капитан остановился и недовольно нахмурился – в дверь постучали. – Войдите, раз уж так нужно, – крикнул он.

Открывший дверь Шарп сразу же запутался в муслиновой занавеске. После непродолжительной возни ему удалось выбраться из складок.

– Вы... – проворчал Торранс. Появление помощника его определенно не обрадовало.

– Так точно, сэр, я.

– Только мошек с собой привели, – пожаловался капитан.

– Извините, сэр.

– Занавеска здесь для того и висит, чтобы не пускать мошкару, прапорщиков и прочие мелкие неудобства. Дилип, займитесь мошками.

Писарь послушно встал из-за стола и принялся гонять насекомых по комнате, уничтожая недостаточно проворных свернутой бумажкой. Окна тоже были затянуты снаружи муслиновыми занавесками, за которыми вилась мошкара, привлеченная пламенем свечей, установленных в серебряных подсвечниках на письменном столе. За столом работал Дилип, капитан же Торранс лежал в широком гамаке, подвешенном к потолочным балкам. Одежды на нем не было никакой.

– Я вас не оскорбил, Шарп?

– Чем, сэр?

– Я же голый, или вы не заметили?

– Меня это не трогает, сэр.

– Нагота позволяет меньше пачкать одежду. Вам бы следовало попробовать. Ну что, Дилип, всех врагов перебили?

– Мошкара изведена полностью, сахиб.

– Тогда продолжим. Где мы остановились?

– «На протяжении некоторого времени мои подозрения», – прочитал писарь.

– Нет, Дилип, лучше будет так... На протяжении некоторого времени я предполагал... – Капитан потянулся за трубкой пузатого серебряного кальяна. – Что вы здесь делаете, Шарп?

– Пришел получить распоряжения, сэр.

– Какое усердие. На протяжении некоторого времени я предполагал, что хранящееся на вверенном мне складе имущество расхищается... Так что, черт возьми, вы там искали? В палатке Найга?

– Ничего, сэр. Просто проходил мимо, когда она загорелась.

Торранс недоверчиво уставился на прапорщика. Вздохнул печально. Покачал головой.

– Для прапорщика вы, пожалуй, немного староваты, а?

– Два месяца назад, сэр, я был сержантом.

Торранс всплеснул руками в притворном ужасе.

– О господи! Спаси и сохрани. Святые угодники! Уж не хотите ли вы сказать, что попали в офицеры из рядовых?

– Так точно, сэр.

– Ну и ну... – Капитан откинулся на подушку и выпустил идеально ровное колечко дыма, которое и проводил взглядом до самого потолка. – Получив достоверные сведения касательно личности вора, я принял меры по пресечению его преступного промысла. Вы заметили, Шарп, что в отчете не упоминается ваше имя?

– Не упоминается, сэр?

– Нет. Отчет ляжет на стол полковнику Баттерсу, который, будучи человеком в высшей степени тщеславным, постарается приписать часть заслуг себе и только потом передаст бумагу Артуру Уэлсли, который, как вы, возможно, знаете, является нашим главнокомандующим. Твердых правил джентльмен, наш Артур. Любит, когда все исполняется по инструкции. Наверняка воспитывался в строгости.

– Я знаю генерала, сэр.

– Вот как? Знаете? – Торранс повернул голову и еще раз, уже внимательнее, посмотрел на прапорщика. – Вращаетесь в одном круге? Обедаете вместе, не так ли? Или, может быть, охотитесь? Попиваете портвейн? Вспоминаете добрые старые времена? Или общих женщин? – Торранс усмехнулся, но достаточно осторожно – на всякий случай.

– Я хотел сказать, что мы знакомы, сэр.

Капитан покачал головой и нахмурился, как будто досадуя на прапорщика за то, что тот отвлекает его от важных дел.

– Перестаньте называть меня сэром. Возможно, дело в вашей врожденной угодливости или, скорее, в осознании глубины разделяющей нас пропасти, но офицеру, даже поднятому из низов, такое подобострастие не идет. Продолжаем, Дилип. Проведенный в его палатке обыск позволил обнаружить и вернуть украденное имущество. После чего я в соответствии с действующими инструкциями распорядился повесить вора в назидание другим. Честь имею, и так далее.

– Двух тысяч мушкетов все же недостает, сэр. Извините, вырвалось.

– Ладно, Шарп, нравится пресмыкаться – пресмыкайтесь. Так, говорите, две тысячи мушкетов все еще не найдены? Полагаю, мерзавец успел-таки их сбыть. Согласны?

– Меня больше интересует, как ему удалось их раздобыть. Это прежде всего...

– Какой вы скучный, – протянул Торранс.

– Я бы предложил поговорить с сержантом Хейксвиллом, когда он вернется, – продолжал Шарп.

– Ни слова против Обадайи Хейксвилла, – предупредил капитан. – Обадайя – весьма занимательная личность.

– Лживый ублюдок и вор, – с чувством произнес Шарп.