Лика подошла выключила компьютер и пошла мыться и чистить зубы.

"Эх… Быстрее бы приехал папа. Не с кем даже поговорить по душам… Как там Сашка в школе без меня поживает"? — Она вспомнила глаза мальчика, которые ей очень нравился. Сердечко екнуло и застучало быстрее. Выйдя из ванной комнаты она прокричала:

— Спокойной ночи мамочка. Сладких тебе снов.

— Ложись Ликуня. Я сейчас приду и почитаю тебе на ночь чего-нибудь интересное. — раздалось с другой комнаты.

"Лучше бы просто поболтала со мной о чем угодно".
– грустно подумала Лика и пошла укладываться.

ЗНАКОМСТВО.

Роман договорился заранее с бабой Варей о том, что та присмотрит за его рюкзаком, поэтому выйдя из "ментовки" направлялся к куме местного "авторитета" в пагонах. Женщина торговала спиртным из ларька, а посему именно в нем она и забаррикадировалась. Ларек производил удручающее впечатление. Был неказист, а облупившаяся краска, указывала на то что ее владелец — жмот. Тем не менее покосившееся вывеска гласила, что в данной торговой точке имется в наличие: сто процентно качественная Вод*а (Да, именно вода, а не водка, ибо буква "К", толи выгорела на солнце, толи ее какой-то шутник затер перочинным ножиком. В общем, — отсутствовала).

Куму, как поведала баба Варя, звали Елизаветой Викторовной. Она была бойкой, но необычайно грузной женщиной. Быть может именно это свойство ее физиологии и не позволило данной особе быстро побежать и настучать на Романа в местную кутузку.

Кума Потапенко еще издалека заметила приближение Романа и сейчас быстро сгребала с витрины свой товар. Она-то видела, как этот проходимец бесцеремонно обошелся с ее родственником и посему, особых радужных надежд, по поводу их дальнейшего знакомства, не испытывала.

Роман осознавал, кем бы нибыла Елизавета Викторовна, а вот объяснить, что, яко бы, произошло, придется. Да, мерзко внушать людям то, чего небыло на самом деле. Но, что делать? Ведь до полуночи еще ого-го, а дамочка наверняка, как и все торговки, да в принципе и все женщины, языком почесать любит поболе нежели поработать веником у себя в доме. Так что выбора особого не было.

— Мир твоему дому женщина. — почтительным тоном обратился к ней Роман.

— Ты чего приперся сюда, урод!? Думаешь самый умный, да? Ничего, вот скоро прийдет на смену Витька, я ему все долажу… И о том, как ты его командира кулаком по морде. — она погрозила ему своим пухлым кулачком. — Пашку, вижу ты обдурил. Ну да невелик труд. Этот дурень-дурнем рос с измальства. Но вот Витька тебя выведет на чистую воду…

— Женщина, ну зачем вы так кричите. Посмотрите в мои честные глаза. Разве я похож на… Скажем хулигана или террориста?

Елизавета волей не волей уставилась в глаза незнакомца и тут же в них "утонула". Точно в омут провалилась. Оказалось что туда лишь попади и все — пиши пропало. Вот и Елизавета, уставившись в глаза коротко стриженного мужчины, тут же потеряла счет времени. Все, понимая, она оказалась в состоянии, когда ты буд-то бодрствуешь с открытыми глазами, но находясь в полном подчинении чуждой воли. Хотелось кричать, да тело ей не повиновалось. Впрочем, вокруг как назло не было ни одного прохожего. Да и откуда ему взяться коли состав давным-давно чухнул. Между тем тихий, монотонный голос продолжал учтиво задавать ей вопросы. Сколько стоит то, а сколько это. Хозяйка ларька отвечала без запинки поражаясь своему собственному, механическому голосу. И в определенный момент женщина услышала приказ:

— Сейчас ты закроешь глаза и будешь помнить только то, о чем я тебе поведаю.

Женщина почувствовала, как ее веки налились свинцовой тяжестью и не в силах противиться чуждой воле закрыла глаза…

— Сколько стоит ваша колбаса, уважаемая? — раздалось, как гром среди ясного неба.

Продавщица открыла глаза и уставилась на покупателя. Ее внешний вид вызывал доверие. Не забулдыга, как местные. Наверняка проезжий.

"Что это со мной? Ноги, как ватные"? — пронеслось в ее голове. — "Видать пора закрываться на обед".

— Сто рублей молодой человек. — охрипшим голосом ответила она.

Кинув взгляд на ценник Елизавета подивилась, тому что на нем красным маркером почему-то было нарисовано 150 рублей.

— Так вижу, что написано 150. Женщина, вы часом не ошиблись?

"Ошиблась? Да вроде нет".

Озвученная стоимость "Краковской" покрывала затраты на ее доставку да и часть аренды ларька. Это ее племянник, Пашка, все голосил по этому поводу: "Надо на весь товар накинуть еще по полтинечку, а то конкуренции ведь нет. А раз так, то и дереть с проезжих проголодавшихся лохов, можно в три дорого.

— Мужчина, вам если не нравиться, тогда идите поищите, что получше и подороже. Ишь, дешево ему? — возмутилась она.

— Тогда мне пожалуйста палку колбасы, бутылку водки, два паштета, буханку хлеба. — сказал молодой парень, почесал затылок и добавил — И еще пожалуй кетчуп и пачку чая. Цейлонского. Зеленного во-он в той зеленной упаковке.

Расплатившись Роман развернулся и хотел было пойти к бабе Варе, да чуть не натолкнулся на парочку новых покупателей. Он узнал их спервого взгляда. Еще недавно эти двое сидели в дежурке. Старичок с хитрым взором миролюбиво уставился прямо на Романа и почему-то заулыбался. Позади него с ноги на ногу переминался его курчавый приятель. Он смотрел то на Романа, то на затылок своего спутника каким-то отрешенным, но довольно цепким взором, после чего пожал плечами и уставился на филейную часть проходившей мимо жительницы.