— И куда они только едут, — толи спрашивал он Наина, толи разговаривал сам с собой, — кто их там ждёт? Неужели они думают, что, бросив родные земли, они найдут мёд и молоко в чужих местах? Неужели они надеются, что их там ждут с распростертыми объятиями? Неужели они не понимают, что иммиграция означает потерю культуры, друзей и всего, что нажито годами? Неужели они не знают, что удел иммигрантов — чёрная и неблагодарная работа, за которую не берутся местные жители? Бедные бедные евреи, — качал головой Моха, — видимо судьба у нас такая, быть вечными пришельцами в чужой стране.

— Но, почему, если это легко понять, — они всё — таки уезжают, — воскликнул Наин, — почему, люди покидают могилы своих предков и рвутся в чужие края?

— Тяжело сказать Наин, может это у них в крови или они устроены так. Сложно всё это. Люди хорошо знают пословицу — Хорошо там, где нас нет, — вот и стремятся попасть в это *хорошо* надеясь на счастливую жизнь, не понимая до конца смысла этой пословицы и призрачности этого далёкого рая. Только потом, попав туда, куда они так стремились, они начинают понимать, что не хлебом единым жив человек и не благосостояние семьи определяют его душевный комфорт. Но, к сожалению, это доходит до них не сразу, а когда доходит, они начинают обманывать самих себя, доказывая себе, что здесь хорошо и они получили то о чём мечтали. Так и живут этим придуманным для себя обманом и только изредка, словно очнувшись от гипноза, который их же рук дело, они задумываются и спрашивают себя: — Боже, что же я здесь делаю? Почему я здесь, а не в своём милом крае, где каждая травинка радуется мне. Где каждый кустик и пять земли говорят сердцу, что они часть твоей души, и от одного только воспоминания знакомых мест и родных лиц, какая то сказочная благодать разливается по всему телу, и слёзы сами подступают к глазам.

Но жизнь берёт своё, за заботами о хлебе насущном человек забывается и в этой суете, он перестаёт понимать состояние своей души, своих истинных желаний и ему нужен повод, чтобы однажды, в минуты редкого затишья, снова вернуться к своим мыслям и спросить себя: — Боже, что же я делаю в этой чужой стране?

1. Библия. Быт.7:21

2. Библия. Чис.11:5

После покушения на Главного жреца Гоша долго заметал свои следы. Первым делом он изменил себе имя. Теперь он Осия сын Навина. Всё время, пока он прятался в Египте, его не покидало чувство, что кольцо преследования сжимается, и его поимка стражниками Фараона только дело времени. Осия кружил по Египту, стараясь незаметно просочиться в Гесем, где у него были зарыты деньги, но все его попытки не имели успеха. Когда в один из дней он почувствовал, что на него уже вышли и к вечеру следует ожидать ареста, он плюнул на свой клад, надурил шпиков и удачно покинул пределы Египта с группой еврейских переселенцев. Скоро он был уже в Елафе на границе Медианских земель. Почувствовав, наконец, свободу и желая иметь её больше, он освободил своих попутчиков от их лошади или, проще говоря, своровал её у них и пустился искать приключения по еврейским поселениям Синайской пустыни.

Ещё недавно здесь можно было ехать целый день и не встретить ни одной живой души, а теперь кругом расположились еврейские поселения иммигрантов из Египта. Но, что это были за поселения! Палатки и лачуги, слепленные из чего попало, нищета и убогость. У Осии разрывалось сердце, своровать было нечего. Поэтому он долго не задерживался ни в одном из этих поселений, и вскоре судьба занесла его в Медианские земли. Как бы долго продолжалось его одиссея никто не знает, если бы в один из дней он не встретил внука Фараона Моисея, который поил отару овец у колодца. И хотя он изменил внешность, превратившись из наголо выбритого египтянина в косматого и небритого еврея, Осия сразу узнал его, и почувствовал запах денег, женщин и приключений.

— Так вот где прячется виновник моих скитаний, — подумал Осия и решил действовать напролом, — главное узнать, где Моисей хранит денежки. Поговорив немного о жизни, о делах и здоровье, как принято между двумя незнакомцами в пустыне, Осия неожиданно спросил: — И долго ты собираешься здесь прятаться Моисей?

Тут с Моисеем чуть не случился удар. Осия рассчитывал на это и с удовольствием смотрел, как у Моисея расширились глаза, в которых стоял ужас, как он стал оглядываться, ожидая появления других людей Фараона, и как побелели его губы. Насладившись зрелищем Осия, как не в чём небывало сказал: — Не бойся Моисей, никто кроме меня пока не знает что ты здесь, а я не собираюсь выдавать эту тайну. Попей холодной водицы и успокойся, я твой друг. Осия не врал, хотя за голову Моисея и была обещана большая награда, и в другой ситуации Осия не задумываясь, сдал бы его и за гораздо меньшую сумму, но проблема в том, что и его голову ищут, а она ему ещё пригодится.

— Я, Осия сын Навина и я видел тебя несколько раз в Мемфисе. У меня профессиональная память и я без труда узнал тебя Моисей, но тебя могут узнать и другие, поэтому я и спросил тебя, долго ли ты собираешься скрываться в этом ненадёжном месте.

Моисей так перепугался, что не мог сообразить, что ответить и что предпринять в этой ситуации. Пригласить домой и убить когда он уснёт? Сказать, что он ошибся, и он не Моисей, и он просто путает его с внуком Фараона?

Осия, как будто разгадал его мысли и продолжил: — Меня тебе нечего боятся, я знаю, о чём ты сейчас подумал и моя смерть всё равно тебя не спасёт. Рано или поздно кто-то другой узнает тебя и тогда тебе конец. Чтобы вызвать к себе доверие и разогнать страхи Моисея. Осия решил идти до конца: — Я тот человек, которого ты нанял, чтобы убить Главного жреца. К твоему сожалению я только ранил его, но и ты хорош тоже, приказав меня убрать после дела.

Тут Моисей удивился опять. Гора с горою не сходятся, ну надо же.

— Я не планировал его убивать, — соврал Моисей Осии на всякий случай, — это не входило в мои планы, да и вообще все эти слухи обо мне явно преувеличены, я простая жертва чьих-то интриг и мне пришлось бежать. Ну, а про тебя, я вообще ничего не знал и вижу в первый раз.

— Конечно, не знал, ведь всё шло через десятые руки, — весело подтвердил Осия, — а тебе надо бежать Моисей отсюда. С твоими деньжищами ты бы мог отлично пристроиться на любом из островов Великого моря. Я готов оказать тебе помощь, за достойное вознаграждение, конечно.

Это и был настоящий план Осии, он верил, что у внука Фараона должны быть деньги и причём много, а ему ничего не стоит одурачить такого лопуха и скрыться с его деньгами.

— Хотя какой он лопух, — подумал Осия, — если умудрился убить сына Фараона. С ним надо держать ухо востро.

— Нет у меня денег, — ответил Моисей, и это была правда. Побег из дворца был настолько стремительным, что Моисею и в голову не пришло прихватить с собой, что ни будь ценное.

— Мне действительно нужен надёжный помощник, — вдруг сказал ему Моисей, — а награда тебе будет воистину царская, но после дела.