– Ты кто?

За последние несколько лет мыши стали проклятием Школы. Мерзкие твари были повсюду: противно пищали столовой, пакостили в комнатах студиозов, рвали вещи. С ними пытались бороться, сыпали яды, ставили мышеловки, насылали проклятья... Безрезультатно. В какой-то миг глава Школы смирился с незримым присутствием грызунов, и даже смог убедить преподавателей, что ничего страшно в этом нет.

Честно говоря, сейчас мэтр Аркэн потихоньку проклинал те дни, когда Всесветлая библиотека была перенесена из Заркина в Соэлен. Да что там, в Соэлен, в Школу. Та сейчас переживала далеко не лучшие времена, обещанных дотаций от Союза Светлых земель хранитель библиотеки ждал уже больше десяти лет... Так что, когда в день объявления войны мэтр Аркэн увидел, что драгоценнейший фолиант, написанный еще до Раскола, изгрызен мышами, он понял, что его терпение лопнуло.

И ладно бы мерзкое животное попортило переплет - это бы мэтр Аркэн как-нибудь пережил, но похоже какой-то нерадивый ученик не стал переписывать нужную информацию, а попросту выдрал с корнем несколько листов из середины! Текст изуродованного тома повествовал о войне с исчезнувшим ныне Благоземьем и в первый момент хранитель заподозрил, что порча - дело человеческих рук, но... скажите мне, какой читатель, поиздевавшись над книгой, будет царапать обложку, трепать корочку книги? Нет, несомненно, во всем виноваты мыши.

И с ними пора было что-то делать!

Идти через Стальную пустыню Рон не решился: если Плато после исчезновения Царицы Ночи можно было безбоязненно пересекать вдоль и поперек, то пустыня... Да мало ли кто там может встретиться? Было бы глупо погибнуть, когда у тебя, наконец, появился шанс вернуться домой. Так что, барханы "пустынные волки" обходили по большой дуге.

Странную группу, движущуюся откуда-то из глубин пустыни, первой заметила Нира. Человек двадцать, не больше. В длинных развевающихся одеждах, они казались сошедшими со страницы книги. Какой-нибудь истории на тему "Жизнь и поведение в пустыне".

Что в Стальной пустыне могут жить люди, ни Рон, ни Нира даже не предполагали. А потому, не сговариваясь, решили выяснить, кто и зачем мог прийти из глубин пустыни. Тем более что от странников отделился парламентер.

Разговор вышел более чем странный. Пустынники сразу взяли корна за рога:

– Скажите, путники, - степенно поинтересовался седоволосый старик.
– Не видели ли вы в странствиях своих огненнорукого Шарки?

"Волки" удивленно переглянулись:

– Нет!

Тут бы разговору полагается завершиться, но старик не отставал:

– Подумайте, путники! Нам нужно знать правду! Он молод. Его волосы цвета золота. Но в день, когда он злится, меняется его облик, и пряди становятся чернее песков Стальной пустыни.

А вот теперь описание очень походило на...

– У него были спутники?
– осторожно уточнил воин.

– Были!
– вмешалась в разговор девушка, замершая рядом со стариком: - Девушка - лучница, спустившаяся, верно, прямиком из чертогов Тхаана, и мужчина, цвет волос которого подобен утренней заре...

Рон поперхнулся. Подобного описания покупателей неведомой зверушки, "ласково" обозванной Нирой "т`елкханг шьераан", он совершенно не ожидал.

– Они ушли в Д`Окмор, - вздохнул рыцарь.

– А где это?
– тут же заинтересовалась девушка, не давая старику вставить слово.

Нира уже хотела приняться рассказывать, куда и сколько по времени им придется идти, но Рон попросту зажал ей рот:

– Прежде скажите, зачем он вам нужен?

– ...Священный сын великого Ренки прожил с нами всего несколько дней, - тихо рассказывал старик.
– А потом, в ночь, когда месяц встретился с солнцем, а барханы, мчащиеся под ударами ветра по пустыне, сменили свой путь, Шарки, явив нам одновременно оба свои лика, и светлый, и темный, вновь забрал его. Лунный свет проходил сквозь оба его тела, а ребенок... Ребенок рассмеялся и протянул к нему руки... И Шарки спросил у себя, чуть недовольно: "Нам обязательно надо его забирать?! Тебя ведь ждут!" И ответил себе: "Да! А не хочешь меня ждать, можешь проваливать ко всем маргулам. Только ребенка не забудь с собой захватить".

– А потом, они ушли, - вступила в разговор его спутница. В ее глазах горел фанатичный огонь.
– Ушли, растворившись в лунном свете. И лишь ветер, перебирающий песок, донес до нас детский голос: "А кто ты?". И один из ликов ответил: "Я - эль...". И было молчание и сердитый шепот: "Заткнись! Их пугают эльфами! Таш, он демон! Добрый-добрый остроухий демон! И очень молчаливый демон! Понятно, Мирн? Я сказал - молчаливый!!!" И все стихло...

Старик молча кивал, вторя ее словам, и лишь когда отзвучал восторженный голос девушки, мужчина кивнул, так что длинная седая борода коснулась земли, и продолжил:

– Шарки ушел, забрав с собой с собой священного сына великого Ренки, и не сказав, как нам жить дальше. Мы идем, чтоб спросить об этом...

Взять Аларию в клещи решил император Благоземья. Влариэль был абсолютно против. Он говорил, что два фронта, со стороны светлых и темных земель - крайне нерационально, что это распылит усилия войск, что... Его никто не послушал. А когда вопль дивного достиг наибольшей громкости, Гэлерм даже любезно предложил будущему зятю возглавить одно из войск. Нападающее или на светлые, или на темные земли. По выбору