Катрина слышала его мольбу и откликнулась на нее всем сердцем. Она тоже хотела все забыть. Забыть страшный случай, который едва не отнял у нее мужа, и те дурацкие дни, которые они провели в разлуке. Джейми раздвинул ей губы, скользнув языком в глубь рта, и страстно, долго целовал.

Катрина с трудом перевела дух.

– Ты поступаешь нечестно.

Джейми усмехнулся.

– Я слишком долго сдерживался.

Она укоризненно покачала головой.

– Всего-то три дня.

– Почти четыре.

Катрина рассмеялась:

– Ты неисправим!

– Нет, я просто отчаявшийся мужчина. Прояви сострадание, дорогая.

Он говорил так серьезно, что Катрина рассмеялась.

– Как я могу отказать в столь настоятельной просьбе?

Джейми усмехнулся и крепко обнял ее.

– Не можешь.

По правде сказать, ей самой этого страшно хотелось. Только в его объятиях она чувствовала себя в полной безопасности.

– Ну хорошо, только на определенных условиях.

Джейми насмешливо изогнул бровь.

– Я весь внимание.

– Ты должен оставаться неподвижным.

Лукавая улыбка тронула его губы.

– Постараюсь изо всех сил. Что еще?

– Ты мне скажешь, если будет больно.

– Где больно? – спросил он.

Катрина шутливо шлепнула его по груди.

– В плече, конечно, негодник.

Попытка Джейми изобразить раскаяние провалилась из-за мальчишеского блеска в его голубых глазах.

– Обещаю.

Катрина иногда забывала, как он молод. Благодаря властной манере держаться и внушительному виду закаленного в сражениях воина Джейми казался намного старше своих двадцати семи лет.

«Господи, как он прекрасен!» Суровые, мужественные черты его лица светились радостью. В уголках глаз собирались морщинки, когда он улыбался. Впечатление было ошеломляющим.

Он совершенно околдовал ее.

Катрина встала и, подойдя к двери, опустила металлическую щеколду, чтобы никто не мог их побеспокоить. На всем пути она чувствовала на себе его пристальный взгляд.

– Есть кое-какие сложности, – сказал он. Настала ее очередь вопросительно взглянуть на него.

– Например?

– Наша одежда. – Он откинулся на подушки с широкой улыбкой на невообразимо прекрасном лице. – Боюсь, рука у меня слишком сильно болит, чтобы я помог тебе раздеться.

– Правда? – Катрина подозрительно прищурилась.

Джейми серьезно кивнул.

– Полагаю, тебе придется все делать самой.

– А ты что будешь делать?

– Как что? Смотреть, конечно.

– Конечно, – холодно сказала она. Повернувшись к нему спиной, Катрина сбросила арисед и аккуратно положила на кресло. – Наверное, не стоит беспокоить тебя просьбой помочь мне распутать тесемки.

– Возможно, мне все-таки удастся кое-как справиться.

Катрина вернулась к кровати и встала к Джейми спиной. Он расшнуровал ей платье, затем корсет. Рука его слегка задержалась на ее чувствительной пояснице, и Катрину охватила сладкая дрожь предвкушения.

Когда он закончил, она стряхнула платье с плеч, и оно упало на пол к ее ногам. Шнуровка корсета тоже была достаточно ослаблена, и Катрина легко стянула его через голову.

Она слышала, как учащается дыхание Джейми с каждой сброшенной на пол вещью, и знала, что один ее вид возбуждает его. Она принялась развязывать тесемки у ворота, но он протянул руку и сжал ее запястье.

Катрина повернулась к нему лицом. Щеки ее ярко пылали. Может, она и была смущена, но не могла сказать, что осталась равнодушной. Было что-то глубоко чувственное в том, чтобы раздеваться перед мужчиной, зная, что он с замиранием сердца следит за каждым твоим движением.

Катрина неторопливо распустила тесемки у горла сорочки, затем наклонилась, чтобы скинуть туфли, и предоставила Джейми обозревать ее груди, колыхавшиеся за широко распахнутым воротом.

– Будь я проклят! – восхищенно пробормотал он, и Катрина спрятала улыбку, наслаждаясь моментом торжества своей женской силы.

Джейми с шумом втянул воздух, когда она, приподняв сорочку и поставив ногу на край кровати, принялась медленно стягивать чулок, затем другой.

Катрина подняла подол выше, позволяя ему увидеть только ее бедро, потом еще выше, открывая округлости ягодиц, а затем, сдвигая сорочку вверх, освободила грудь и сбросила тонкую ткань через голову, так что она небольшой лужицей улеглась возле ее босых ног.

Катрина взглянула из-под полуопущенных ресниц и увидела, что восхищенный взгляд Джейми скользит по ее грудям, животу, бедрам и вниз, по стройным ногам.

– Боже, как ты прекрасна!

– Если не считать моего кривого носа, – пошутила она.

Джейми рассмеялся.

– Наоборот, благодаря кривому носу.

Желание овладело всем ее существом. Она склонилась к мужу и, скользнув ладонями по его животу, развязала пояс бриджей, освободив напряженный жезл из тесного плена потертой кожи. Затем Катрина стянула с него бриджи и, поднявшись на кровать, уселась верхом, сгорая от жажды ощутить его внутри.