Именно поэтому, когда возникло товарное производство в городах, торговля сосредоточилась там же, а торговые караваны, посланные за экзотикой, раз в десять сократились. И отдельные мелкие банды всяких там Ильей Муромцев вынуждены были или бросить свой разбой, или объединяться в крупнейшие банды под командой Александров Македонских. Вот, кажется, и все объяснения.

Эти банды могли только воевать и грабить, ничем править они не могли, ума маловато. Поэтому, взяв город, разворошив наугад тайники, съев и выпив там все что можно, Македонские шли брать другой город. Примерно так через полгода, может быть и раньше. Или чуть — чуть позже. В основном это зависело от удачливости по раскурочиванию зиккуратов (см. другие мои работы, по архитектуре).

Разумеется, как только грабители уходили, все возвращалось тут же на круги своя. Плебс, не считая примкнувших к разбойникам плебеев, был на месте. Патриции, не считая трех — пяти неудачников, — тоже на месте. В зиккурате никогда ничего полностью отыскать нельзя, придется перелопатить миллионы тонн, на что у разбойников никогда не хватало ни времени, ни терпения. Так что и оборотный капитал, за малым исключением, — тоже был на месте. Так что же могло задержать возрождение? Уж не Македонский ли? Так он же уже — аж в Индии. Или в Египте, или вообще, черт знает, где. Неужели Вавилону стоять как брошенной невесте, когда и производительные силы, и производственные отношения — как в марксовом «Капитале».

Самолетов, сами понимаете, в те времена не было, телеграфа — тоже. Да и какого черта Македонский, даже получив телеграмму со «скороходом», бросит новый перспективный грабеж, чтоб возвратиться к разбитому корыту? Разве что лет через пяток. Но разбойники столько никогда не жили. Даже сегодня. Максимум до тридцати пяти — сорока лет, и то — начальники. Рядовым же срок жизни — не больше двадцати пяти — тридцати, и то при современной медицине.

Так что никаких войн, похожих на современные, каковые нам вдалбливают историки, похожих, например, когда Гитлер или Наполеон завоевал полмира, а потом все вновь вернулось на круги своя, никогда в древности не было. Разве что такие страны как Россия или Англия постепенно «присоединяла к себе аборигенские земли с населением по человеку на квадратный километр. Империй типа Македонских, Ахеменидов, Селевкидов, Тигранпаласаров, Киров, Ксерксов и прочих «Римских» империй никогда не было. И зачем они нужны историкам, я не знаю. Вероятно потому, что в историки идут тогда, когда проваливают экзамены по математике, она же — чистейшая логика. Нет, Ксерксы и прочие, конечно, были. Только они сидели в своих городах и писали на глиняных табличках друг про друга, либо с гордостью за себя, либо в печали, когда соседу — разбойнику удавалось то же самое, что и Македонскому. В общем, читайте на эту тему другие мои работы. А я пока закончу о руинах — городах.

Главное тут, кроме изложенного выше, было также то, что торгового племени не могло быть больше 5 процентов от всеобщего плебса города и плебса, приходящего в город за покупками. Иначе им не прокормиться, производительность труда — то была не в пример с нынешней низкая. Поэтому торговое племя, вернее ее мобильная часть — самаритяне, всегда готова была двинуться в новые края, за горизонт. Ибо по — еврейски «сам» — небо, «ар» — земля, вместе — горизонт. То есть схождение неба с землею. Поэтому, как только им встречалось что — нибудь получше в смысле пропитания, чем Вавилон, так Вавилон оставался на произвол судьбы, а племя «переселенцев» концентрировалось, например, в Дамаске. Так они и двигались вплоть до Тихого океана, бросая неперспективные города, например, став японскими самураями. Ибо «сам», как я уже говорил, — небо, а «ур» — свет. Вместе — «свет неба» или «небесный свет». Потом переплыли океан, (см. другие мои работы). О Западной Европе речь — особая, но длинная, так что читайте другие мои работы.

Закончу, однако, тоже цитатой: «Знать представляла собой совершенно замкнутый класс: «альмехенооб» (так и слышится аравийское — мое) называли они себя, то есть «те, кто имеет отцов и матерей», обладатели родословных таблиц. К ней принадлежали также жрецы, выходцем из знати был и наследственный князь «халач виник», «истинный человек». А на этих «имеющих отцов и матерей» работал весь народ. Одну треть урожая крестьянин отдавал знати, другую треть — жрецам, и лишь последней частью урожая он мог распоряжаться по собственному усмотрению».

И еще попалась одна цитата, я ее приведу, так как, надеюсь, вы помните, как я интерпретировал греческие «театры», назвав их судами. Вот она (стр.468): «гигантский амфитеатр, каких Европа не знала ни в древнейшие времена, ни в двадцатом веке — здесь было сто двадцать каменных наклонно поднимающихся рядов!» Надо знать при этом, что в греческих амфитеатрах рядов было раз в пять — десять меньше.

Зиккурат как надежный сейф, ключ от которого — в голове

Я давно доказал, что все народы, где побывало торговое племя, как бы одновременно и независимо друг от друга изобрели пирамиды, зиккураты и вавилонские столпы. Вот еще одна возможность проиллюстрировать это.

Керам (стр.43): «Шлиман дважды осмотрел вершину одного холма, представлявшую собой четырехугольное плоское плато, каждая сторона которого имела в длину 233 метра, и пришел к убеждению: под этим холмом лежит Троя». Далее, стр. (46–48): «Под развалинами Нового Илиона он обнаружил другие развалины, под этими — еще одни: холм походил на какую — то чудовищную луковицу, с которой нужно было снимать слой за слоем. <…> Он и его помощники нашли (на территории 233 х 233 м) не менее семи исчезнувших городов, а позднее еще два — девять окон в прошлое. <…> В шестом слое снизу: золотой клад… <…> Шлиман ни минуты не сомневался в том, что он нашел именно клад», так как, добавлю я, все фантастические богатства лежали компактно, откопаны несколькими взмахами лопаты и поместились в шаль его жены.

На рис. 1, взятом из этой же книги, показано, что пирамиды Египта возводились хотя и послойно, но не так, как возводится дом. Здесь видно, что сперва возводится маленькая пирамида (на рисунке «ранние стадии постройки»), затем как бы поверх первой пирамиды возводится вторая, третья, десятая и так далее. То есть, здесь та же самая «луковица», о которой Керам пишет, иллюстрируя холм — пирамиду, раскопанную Шлиманом в нынешней Турции (Троя).

Рис. 1. Пирамида Снофру, разрушившаяся и поэтому видно, как она строилась.