И чем дольше он так лежал, тем быстрее билось его сердце, тем яснее понимал он, что оставаться в лагере и ждать неизвестно чего невозможно.

И вот ударила, обожгла мысль: "Надо устроить побег…". Он даже усмехнулся, когда понял, что действительно, несмотря на смертельный риск, попытается бежать. Мучительным, угнетающим было бездействие, теперь он снова был полон сил, и обдумывал свои дальнейшие действия.

Вот вздохнула, покрепче прижалась к нему и прошептала во сне его имя Кззедда. Дэкл скосил на неё взгляд, и подумал с лёгкой печалью: "Ну а с тобой мне придётся расстаться. Вряд ли мы ещё встретимся…"

Но Дэкл ошибался.

Ещё много времени понадобилось Дэклу для того, чтобы выбрать такой удачный момент, когда можно было сбежать. Ведь Валлез Прожен и его подчинённые не дремали — следили не только за окружающим пространством, но и за учёными.

Чего стоило только исследование, когда каждого участника первой экспедиции, действительно, едва ли не разобрали на части. И всё для того, чтобы Прожен проворчал: "Что же. Нашим приборам пока что не удаётся обнаружить в вас объектов чужеродной цивилизации, однако, это вовсе не значит, что таковых объектов в вас нет, и вы не опасны для окружающих".

Вот поэтому и передвигались эти несчастные учёные под дулами автоматов законников. Вот поэтому и вынуждены были сидеть в лагере, под вечно нависающим над их головами "Молотом Нокта". Так проходили дни, недели, месяцы. Как-то раз Дэкл осторожно намекнул своему товарищу, что надо бы сбежать. Дэклу казалось, что он неплохо знал этого человека, который преежде работал на бурильной установке, и который в последнее время часто бубнил — проклинал и Валлеза Прожена и законников, но делал это, конечно же, украдкой. Выслушав осторожное, расплывчатое предложение Дэкла, этот человек ужаснулся, и сказал, что, если Дэкл попытается устроить такое, то не сносить Дэклу головы.

Вот тогда Дэкл окончательно уверился, что придётся ему одному бежать…

Путём наблюдений он установил следующее: некоторые из законников заставляли учёных грузить своё разобранное военное оборудование на аэроциклы, которые разлетались по окрестным мирам, где строились новые защищённые базы — оплоты Нокта. Вообще-то, это не одобрялось Валлезом Проженом, но вовсе не потому, что он жалел учёных, а потому, что он продолжал подозревать их в связи с враждебной цивилизацией. Но всё же Прожен часто отлучался на окрестные миры, следил за тем, как там идёт строительство защитных сооружений, вот простые законники и пользовались тем, что их грозный начальник не в состоянии за всем уследить…

Дэкл знал, что большинство законников тщательно следят за процессом погрузки. То есть, они пересчитывали количество учёных, задействованных на этой рабской работе, и остаться кому-нибудь внутри грузового аэроцикла, было нереально.

Но при этом Дэкл обратил внимание на одного законника. Необычайно толстый, состоявший, казалось, из нескольких предельно надутых, розовых шаров. Передвигался он медленно, в развалочку, много ел, много пил, много спал, а в оставшееся время много говорил и зевал. Не понятно было, как он попал в ряды суровых законников, но это и не суть. А главное, что Дэкл узнал: этот толстяк иногда (правда, очень редко), следил за погрузкой на грузовые аэроциклы. Следил невнимательно, иногда отворачивался, иногда закрывал глаза, и с блаженной улыбкой представлял некие, приятные ему образы…

Естественно, надо было воспользоваться его невнимательностью; затаиться в аэроцикле, среди ящиков, улететь на соседний мир, откуда уже несложно будет совершить окончательный побег.

Но беда была ещё в том, что законники сами назначали тех учёных, которые должны были тоскать ящики. Конечно, раз на раз не приходиться, но Дэклу за всё время выпало таскать всего три раза, и все эти три раза толстяка рядом с загружаемым аэроциклом не было, а стоял там, держа автомат у груди, подтянутый законник с злыми, настороженными глазами. От такого, конечно, не сбежишь…

Что же было делать Дэклу? Ведь он знал те дни, когда дежурил толстяк, но не мог же он сам напроситься на работу. Это выглядело бы очень подозрительно. Зачем напрашиваться на то, чего учёные старались избежать, и даже болезни ради этого симулировали?.. Ему бы не поверили, за ним бы начали следить ещё пристальнее, и тогда побег точно не удался бы…

Тот день начался также скучно, как и многие его предшественники. Дэкл и Кззедда сидели возле своей палатки, лениво поглощали принесённый с кухни гороховый суп. Надо заметить, что приказом всё того же Валлеза Прожена строжайшим образом запрещалось потребление всех местных продуктов, поэтому и питались, только полуфабрикатами, привезёнными в пакетиках с Нокта.

Дэкл из-за долгого бездействия сделался раздражительным, ворчливым. Вот указал на росший в десяти метрах от их палатки, усеянный светло-жёлтыми ягодами раскидистый куст, и проговорил:

— Что за идиотский закон?! Почему я не могу есть эти замечательные ягоды, тогда как до прилёта законников ел их, и получал удовольствие. А теперь — ничего. Ты знаешь: даже стихи не идут. Не могу писать, не могу рисовать. Только начну заниматься творчеством, и тут же в голову лезут эти глупые законы, я испытываю злобу, хочется скомкать лист, бросить его в лицо этому тупому Валлезу Прожену, и ещё добавить парочку таких ругательств, что…