– Зинуль, иди ко мне, – блестяще справился со своей ролью Михаил.

– Где ты? – откликнулся голос со двора.

– В сарае.

Скрипнула покосившаяся дверь и в тускло освещенное помещение вошла худая женщина.

– Ну и страшилище, – брезгливо поморщился Диксон, и отвернувшись, добавил: – Вот так Зинуля! Не дай Бог такую при ярком свете увидеть, всю оставшуюся жизнь от тошноты не избавишься.

Зинка мгновенно оценила обстановку. Увидев обнаженного мужа со связанными за спиной руками и незнакомого парня, она быстро метнулась обратно к выходу, но наткнулась на второго, облокотившегося на закрытую дверь. Почувствовав, что запахло жареным, женщина прибегнула к очередной уловке и припугнула незваных гостей:

– Если вы сотворите со мной что-нибудь плохое, завтра же заявлю в отделение милиции. Найдут как миленьких, не сомневайтесь, – скороговоркой выпалила она.

– Если ты считаешь, что мы собираемся с твоим муженьком разделить его супружеские обязанности, то глубоко заблуждаешься, – не удержался и прыснул от смеха Сутулый.

– А что касается милиции, то тебе действительно стоит туда сходить и написать чистосердечное признание, – вставил свое слово Марат.

– Какое еще чистосердечное признание, – навострила Зинка свои оттопыренные уши.

– Кто обворовал Ирину Анатольевну? – задал вопрос Павел.

– Кто был соучастником? – тут же последовал вопрос Сайфутдинова.

– Куда дели деньги?

– Чем замок сбили?

Посетители повели перекрестный допрос, и вопросы сыпались один за другим, не давая возможности Зинке опомниться. Но та не потеряла самообладания.

– Хоть режьте меня, но никого я не обворовывала, – вызывающе заявила она.

– Понадобится, зарежем, – спокойно сказал Сутулый, но Зинка поняла, что тот говорит правду и способен на все.

Хитроумная Зинка молниеносно сменила гнев на милость и запричитала:

– Никому не верьте, люди добрые, злые языки оговорили, опорочили имя честное. Дятьми клянусь – не воровала.

– Настоящая артистка твоя ненаглядная, – сказал Павел Михаилу. – Я еще такой не встречал.

– Послушай ты, сушеная вобла, – Марат подошел к ней вплотную. – Случайно не припомнишь, где обронила свои драгоценные часики?

Женщина сморщила свой противный нос, отчего тот казался еще длиннее.

– Какие часики? – она задрала рукав левой руки и показала новые часы с тонким металлическим браслетом, желтое напыление которого блестело даже при слабом освещении.

– Так, – многозначительно протянул Диксон и повернулся к Михаилу. – Давно у жены эти часы?

– Недавно, – у того не возникало желания врать, он лучше жены представлял, чем может закончиться неискреннее поведение.

– Опиши, какие у нее были часы раньше, – потребовал Марат.

– Маленькие такие, круглые, фабрики «Заря», с черным ремешком из кожезаменителя, – дал Михаил точную характеристику.

Диксон достал из внутреннего кармана часы, которые с большим трудом выпросил у Ирины Анатольевны и показал их связанному пленнику.

– Эти?

– Они, – подтвердил тот.

– Ну? – Сайфутдинов сунул часы под нос Зинке, как вещественное доказательство. – Теперь вспомнила, где ты их потеряла?

– Не помню, – женщина стояла на своем.

– Напрасно. Они еще оставили след на косяке в спальне, где ты рылась в чужом сундуке, как в своем собственном.

– Может уже достаточно этой швабре доказывать?

– подал голос Сутулый. – Разденем ее, как этого, – он кивнул на окоченевшего мужика. – И привяжем обоих где-нибудь во дворе. Я слышал, что на морозе лучше мозги работают. Вспомнит, все вспомнит, он подошел к Зинке и дернул пальто за ворот, с такой силой, что отлетели две верхние пуговицы.

Женщина изменилась в лице. До тех пор, пока ее не трогали, а только вели словесную перепалку, она хорохорилась. Но теперь она не на шутку испугалась и призналась во всем.

– Наконец-то, – удовлетворенно кивнул Диксон.

– Вместо трех с половиной вернешь пять, срок неделя. В милицию обращаться не советую, сама рискуешь схватить приличный срок.

– Пусть половину возвращает Наташка, я не собираюсь за нее отдуваться, – сделала Зинка неожиданное заявление.

– Вторая серия, – грустно произнес Сутулый. – Все-таки вы были вдвоем?

– С Натальей, – подтвердила Зинаида. – Женой родного брата моего мужа.

– Значит так, все внимательно слушают меня. Два раза повторять не намерен, – взял бразды правления в свои руки Павел. – Ты пойдешь с нами и вызовешь свою подельницу, – сказал он Зинке.

– Кого, – не поняла та.

– Соучастницу, – пояснил Сутулый. – А твоего муженька мы к чему-нибудь привяжем и он останется тебя дожидаться здесь.

– Можно мне одеться? – жалобно попросил Михаил.

– Ладно, – смягчился Диксон и разрешил жене одеть мужа. – Только без фокусов, с нами шутить – своему здоровью вредить, – предупредил он, прикуривая сигарету.