— Что я скажу ему на время вашего отсутствия? — спросил царь. — До той развилки два дня пути верхом, да ещё два дня обратно.

— Не стоит волноваться. — уклонился от объяснений Лён — он не хотел открывать перед царём свои подлинные возможности.

Он вывел из конюшни своего верного Сивку, седлал его и, не собирая с собой в дорогу более никаких припасов, отправился за пределы городской стены. Конь нужен был ему только для маскировки, чтобы все видели, что гость выехал верхом. На самом деле Лён не собирался терять два дня на дорогу, а намеревался обернуться соколом и долететь до места всего за пару часов. Так он и сделал: оставил своего Сивку пастись в небольшом леске, а сам, обернувшись птицей, взмыл над берёзками и взял курс на ту дорогу, по которой неделю назад они втроём приехали к царскому пиру. Беспокоила его мысль о Кирбите — чем сейчас занят этот ложный кочевник, какие козни строит? Не то, чтобы Лёну очень хотелось устроить Долбера на царствие, просто очень необычным оказался тот факт, что его товарищ по лесной школе оказался на самом деле царским сыном. Очень уж сказочно получается. Однако, ещё неизвестно, в самом ли деле это тот самый перстень — не зря Лён осторожничал. Было такое подозрение, что не случайно вручили воздушные духи его спутнику этот перстенёк — вот за этим сейчас и летел на запад легкокрылый сокол.

***

Он прилетел к развилке в полдень. Всё было на своём месте — огромный дуб стоял, увешанный потемневшими черепами, торчал из земли массивный камень с неясной надписью, а все три дороги так же были пустынны.

Лён обернулся человеком и стал обходить камень, ища какие-нибудь зацепки. Однако камень, как камень — ничего особенного, если бы не надпись.

— Гранитэль, ты не понимаешь, что здесь написано? — попробовал он искать помощи у Перстня.

— Нет, Лён, не понимаю. — отозвалась принцесса. — Может, стоит обратиться к Камню? Если это древний артефакт, то на него могут действовать слова, которые я слышала от своих прежних владельцев.

— Что это за речь? Откуда иногда в моей памяти всплывают эти звуки и цветное символьное письмо? Это от эльфов? Ведь я слышал, как пела на этом языке Пипиха! — взволнованно воскликнул Лён.

— Не знаю. — сокрушённо призналась Гранитэль. — Ты не представляешь, как мало мне известно, я только могу раздумывать над некоторыми фактами. У меня много времени, очень много времени на размышления, но существую я для того, чтобы исполнять желания. Я сама не знаю, откуда берутся те силы и те возможности, которыми я пользуюсь — что-то присутствует в самом воздухе Селембрис. И не только в этом мире — все миры, в которых я когда-то побывала, несут в себе печать чего-то древнего, гораздо древнее, чем даже эльфы. Есть какая-то сила, которая бездействует, пока её не позовут. Твои способности, как и способности твоих предшественников, прежних владельцев Перстня исполнения Желаний, есть то, что в этом мире называют даром волшебства. Одним это даётся более, другим — чуть-чуть, а большинство не только не имеют связи с этим Нечто, но и даже не подозревают о том. Оно само обращается к человеку, оно ищет связи с тем, кто способен его слышать. Это как талант.

— Это связано с наследственностью? — спросил Лён.

— Если бы! — вздохнула Гранитэль. — Нет, это проявляется внезапно среди многих поколений. Талант дремлет, передаваясь через потомство, словно накапливается, собирает силы. И Гедрикс, и Финист, и Елисей прорывались сквозь глухоту своей памяти к этому источнику силы. Так что попытайся обратиться к Камню, проси его ответить. Вслушайся в себя, ищи в себе слова. А я не знаю ни звука из той речи, к которой прибегали Гедрикс, Финист и Елисей. Ни звука, ни символа, ни смысла. Я всего лишь жертва Кристалла Вечности, её осколок. Я проводник к Силе, но не сама она. Если бы не Жребий, я охотно ввела бы тебя в память Гедрикса — он мне ближе всех. Но ради тебя самого и твоего друга я не нарушу запрета. Ты должен пройти свой путь и обрести Судьбу.

— Да, я понял. — ответил Лён, понимая, что его попытка обойти проблему всего лишь признак малодушия и нерешительности, в которых его и без того упрекала Гранитэль. Да, она помнила масштабную личность Гедрикса, который не задумываясь мог разрушить Живой Кристалл и уничтожить волшебницу Эйчвариану. Она помнила королевича Елисея, который спорил с ветром и подружился с Бореем, как с человеком. Обладал необыкновенной властью и Финист — самый таинственный из трёх волшебников, которые владели Перстнем. Лён помнил лишь пронзительный взгляд вишнёвых глаз, когда красный всадник промчался мимо него по Бесконечной Дороге. Все они владели неизвестным языком, но, и Лёну тоже не раз удавалось понять слова и вспомнить символы. Он такой же владелец Перстня, он наследник Карателя, он — дивоярец!

Человек перед Камнем встал с колен. Он положил ладони на острый верх скалы — по обе стороны от надписи. Он закрыл глаза и начал искать в глубине своей души те слова, которые могли бы тронуть Камень. Он искал того, кого помнил, как Гедрикса — Говорящего-С-Камнем. Он сам был Говорящим-С-Камнем. Где-то глубоко внутри есть в нём тайник, в который нет доступа ни одной живой душе. Там живёт Нечто — то, что знает правду о нём, о его пути, о его назначении, его судьбе. Оно молчит, поскольку дверь в эту тайную комнату пока закрыта.

Он вдруг осознал, что только для него и больше ни для кого другого пела свою песню принцесса-эльф Пипиха.

"Потоки вод уносят нас, цветы весны осыпаются по желанию ветров. Теряет время нас, теряет и уносит, как сухие листья. Лети, лети, мой ветер, пой песню юности моей. За грозовыми облаками, за летними дождями, за светлым солнечным лучом, за серебристым лунным светом иду я в путь мой по нескончаемой дороге.

Я говорю с водами, с потоками речными. Я заговариваю море, когда хочу пройти над безднами, и рыбы, и чудища морские кивают мне, когда иду я по волнам.

Расступитесь, скалы, — идёт ваш властелин. Поёт со мной земля, и камни вторят припевами. Мне открывает недра любая горная страна — сокровищницы всех миров доступны мне. Я прохожу сквозь горы, пересекаю ущелья, миную каменных стражей на своём пути, на нескончаемой дороге.

Огненные океаны, потоки пламени, горящая земля — мой путь идёт через миры, в которых дышит, говорит и любит живой огонь. И я седлаю своего красного коня — дракон несёт меня сквозь огненные бездны.

Мой путь нескончаем. Я — Джавайн!"