— Да, мужчин, участвовавших в сражениях. Но остальные так и не поднялись. Север произносит банальные фразы о спасении Соединенных Штатов, но сейчас в этих словах нет души. Более того, зная Уэйда, я сомневаюсь, чтобы даже участие в битве превратило его в сторонника этой войны.

— Я рада, — горячо сказала Лора. — Я не хотела бы, чтобы он был похож на…

— На меня? — Адам рассмеялся так громко, что Эдди и Темпл выглянули из повозки и потребовали, чтобы им рассказали, что случилось смешного.

Он не ответил им, а показал вперед:

— Вот ваши рождественские елки. Обычай входит в моду, так что нам не нужно самим идти в лес выбирать их, как было, когда я был мальчиком.

Движение на Бей-стрит было оживленное, проезжали телеги и экипажи, иногда конные офицеры, проходили солдаты. Дальше лежал залив, сегодня утром молочно-стального цвета с белыми шапочками на гребнях волн. Адам подъехал к столбу, у которого привязывали лошадей, и спрыгнул вниз. Мальчики сразу же выбрались наружу, Джемми с такой же живостью и возбуждением, как и мальчики Лордов, за ними выпрыгнул пес. Лора подобрала юбки и поставила одну ногу на ступеньку. Но Адам подошел, снял ее с козел и поставил на землю. Она быстро пошла вслед за Джемми к елкам, выставленным перед магазином.

Эдди и Темпла главным образом волновали размеры елки. Они хотели купить самое большое дерево на Стейтен-Айленде. Но Джемми выбирал более тщательно. Он рассматривал каждую елочку со всех сторон, ища симметрию и красоту веток. Ему было трудно угодить, и времени ушло много. Лора старалась ему помочь и была благодарна Адаму за терпение и за то, что он не поддразнивал Джемми в его поисках совершенства, как посмеивался над Темплом и Эдди, выбиравшими самую большую елку. Рождественское возбуждение захватило всех, и даже Адам отбросил свой цинизм и стал приветливым и почти веселым.

Когда оба дерева были выбраны и уложены на повозку, мальчики влезли сами и повизгивали среди колючих веток.

Адам показал на галантерейную лавку напротив и, к смущению Лоры, пошел вместе с ней, с откровенным интересом наблюдая за ее покупкой бархата и кружева.

— Я шью себе платье на вечер миссис Лорд, — объяснила ему Лора, пока продавщица заворачивала покупки.

— Тогда я увижу вас там, — сказал Адам. — Я не был уверен, буду ли я присутствовать. Но теперь, возможно, приду — в том случае, если вы обещаете мне танец.

— Я не буду танцевать, — ответила она. — Уэйд не сможет танцевать из-за ноги, и я останусь рядом с ним.

— Вы хотите сказать, что он не даст вам танцевать просто потому…

— Я сама предложила это, — возразила Лора.

— И он принял такую жертву? Что ж, жаль. Я научился очень красиво вальсировать в Либби.

Когда они вышли из магазина и перешли через улицу к повозке, Лора сама быстро поднялась на место, не касаясь его руки.

После того, как все они устроились и отправились в обратный путь, он снова заговорил о вечере.

— Там, конечно, будет слишком много народу. У моей сестры друзей целый легион. И что еще хуже, она неразборчива и любит всех. А Эдгар поощряет ее.

В Лоре шевельнулось недоброе предчувствие. Она никогда не бывала на вечерах, подобных тому, что предстоял, по всей вероятности, у Лордов, и ее начинала немного пугать эта перспектива.

— Не уверена, что я подойду этому обществу, — обращаясь к самой себе, сказала она, не надеясь на сочувствие Адама.

Но он по-доброму посмотрел на нее.

— Почему? Вам нужно только быть самой собой. И конечно, немножко попридержать язык. Нельзя задавать неожиданные вопросы или высказывать свои мысли, как вы делали это сегодня утром.

— Это только с вами, — заверила она. — Потому что вы, в отличие от других, говорите то, что думаете.

В его смехе звучали довольные нотки, как будто она сделала ему комплимент. Большую часть пути они молчали, и Лора начала сожалеть, что поездка подходит к концу. Она оказалась более удачной, чем Лора предполагала, учитывая, что ее спутником был Адам. Хотя он и раздражал ее, ею прямота была настоящим отдыхом после неискренности и хитрости мамы Тайлер и уклончивости Уэйда. Она вдруг вспомнила, что Уэйд следил из окна за их отъездом и не помахал ей в ответ. В тот момент она была настроена доказать свое право быть самой собой, но теперь елка куплена, а с ней, возможно, опять обойдутся, как с ребенком — ребенком, которого нужно отругать и отослать в постель. Такой порядок не может продолжаться все время. Полная покорность была не для нее и никогда не будет.

Когда они подъехали к воротам, где начинался въезд во двор Тайлеров, она оглянулась на Джемми, выбравшегося из своего гнезда среди еловых веток и спрыгнувшего на землю.

— Я позову Питера, — крикнул он ей и скрылся в направлении заднего двора.

На этот раз Лора быстро соскочила вниз с сиденья, не дожидаясь помощи Адама и чувствуя на себе его насмешливый взгляд. В окне библиотеки никого не было, но она не собиралась давать Уэйду дополнительный повод осуждать ее поведение.

Питер пришел за елкой, чтобы отнести на задний двор. В отличие от Элли, он, казалось, был рад приближающемуся Рождеству.