– Что ж. Я передам твой ответ… – медленно говорит Леонид. – Тогда мы вынуждены бросить в бой молодое пополнение.

Не хочешь драться за нас – отправим твоего брата, – услужливо переводит холодок.

Но Дим в переводе не нуждается. Опять впутываете Лешку, светлые? Ладно. Пока это работает.

Но когда-нибудь я посчитаюсь за это.

– Не спеши, Соловьев-старший. – Фигура в плаще с капюшоном (прямо-таки джедай из любимой Зойкиной мультяшки) старательно держит руки наотлет, демонстрируя мирные намерения. Самые мирные…

Старший. Хм…

Подлизывается, ясно. У них и младшим-то считаешься с восемнадцати – двадцати, а до тех пор тебя как бы и нет. А ему, Диму, шестнадцать. Можно гордиться.

– В смысле – не превращай тебя в пепел сразу? Идет. – Дим прислоняется к стене. – Ты успеешь сказать, зачем пришел в мой дом, демон. А потом я решу, что с тобой делать.

– Мы просим тебя о… перемирии.

– Всего лишь? – «Соловьев-старший» не скрывает насмешки.

– Всего лишь просим. Ты ищешь пришлых и приходишь к нам. И убиваешь. Мы могли бы попробовать договориться с Советом… могли взять заложника из твоей семьи, ведь все знают, что твой брат…

– Тварь! – Фигуру впечатало в стену раньше, чем он рукой шевельнул. – Не смей о моем брате, ты!

– Твой брат – твоя слабость, – выдыхают побелевшие губы демона. – Мы не тронем его. Никого из твоих, никого… Твоего отца убили пришлые. Не мы. Обрати свою ярость на них, мы поможем их выслеживать. Мы предлагаем тебе все – даже корону. Пощади…

Твой брат – твоя слабость.

У нее глаза как небо в грозу – темно-синие. И такие же беспокойные… и красивые.

Лита, Лита…

Обманщица.

Он закрывал глаза на то, что она темная. И то, что она не нравилась холодку – тому никто не нравился. Он даже с Лешкой ее познакомил. Брат промолчал, хоть ему синеглазая красавица не понравилась сразу, а через день Дим подслушал, как та, что клялась ему в любви и черт-те в чем еще, сговаривается прикончить его и семью.

Никому верить нельзя. Только своим.

А Лешка увлекся музыкой. Надо же. Но ничего. Пусть лучше музыкой… И успокаивает старшего, когда тот возвращается с рейдов. Научился передавать эмоции, даже не касаясь, вот и делится.

Иногда приходится одергивать.

Слишком рвется в бой, помогать. Не понимает, почему Стражам перенесли время практики на шестнадцатилетие. Да потому.

Твой брат – твоя слабость…

От мамы и отчима не осталось ничего. И эти похороны такое же вранье, как и долг. Он должен защищать мир. Должен оберегать людей. Он должен, должен, должен! Да к дьяволу все! Он должен заботиться о младших. Точка! А мир пусть катится куда хочет!

Он людям больше ничего не должен!

Подонки… скоты… террористы ублюдочные! Ненавижу!

Не трогай меня, Лешка! Не лезь!

Вот сейчас – не лезь, не вмешивайся, я-не-хочу-чтоб-мне-помогали, ясно?!

Уйди!

Но он не уходит, и Дим переносится очертя голову куда угодно, лишь бы подальше, чувствуя, как растекается по крови колючий мороз.

Когда очень больно, так легко впустить в сердце холод… А с ним Тьму.

Мир надо менять. Весь.

К черту Стражей. Они не справляются. Люди чем-то похожи на демонов, страх для них куда действенней света.

Так пусть боятся!

Дурак он был, что сдерживал холодок. Дурак. Так намного легче и проще – с ним внутри. Только надо пока держать подальше младшего.

Леш не понимает.

Светлый, блин! Набивается на разговор, хочет помочь, уговаривает… Нет уж, посиди дома. Потом поговорим.

Заодно и не расскажешь ничего этим…

«Заба-а-а-авно. Вот и убийц подсылать стали. Интересно кто. Нет уж, я не позволю себя угробить. Я еще не перетряхнул этот сволочной мир сверху донизу и не отдал долги!

Это глупости, что нельзя использовать врагов. Можно, и еще как! Вон серые по струнке ходят, лишь бы не прикончил и не отправил обратно. Кого хочешь приволокут, что хочешь добудут. И много интересного рассказывают.

Что? Ладно, дослушаю, я добрый сегодня. К дьяволу предсказания, это глупость, Лешка не…

Что?!

Как – ушел?! Давно?! Ах, Стражи помогли… Свод, значит. Свод.

Так.

Юрия ко мне».

Он собирался вернуть Лешке магию, потом. После победы. Все уже было подготовлено, фигуры расставлены по местам, готовые к бою, и никто не должен помешать! Он возьмет этот мир под контроль. Он имеет на это право, черт побери. Никто не должен помешать.