– Сейчас самое страшное. Я не могу точно сказать, застрял ли наконечник в ребрах или прошел глубже. Если наконечник стрелы проник в сердце, она умрет в ту же секунду, как я его вытащу. – Филипп отпустил прут и наклонился вперед. – Может быть, нам лучше подождать и не трогать ее. Я постараюсь найти врача.

Великая Мадемуазель подошла к Филиппу и почти спокойно заговорила:

– Мы оба знаем, что она не доживет до врача. – Ее голос стал почти нежен. – Не мучайте себя, Филипп. – Тут она вновь перешла на повелительный тон: – Вы должны вынуть стрелу. Это единственный шанс. Если у нее задето сердце, она в любом случае умрет. Но, во всяком случае, надо попытаться. Приступайте!

Он вытащил дымящийся инструмент из углей и, подойдя к кровати, протянул его принцессе.

– Возьмите это. Мне понадобятся обе руки, чтобы вытащить стрелу. Молите бога, чтобы наконечник не отломился.

Он стиснул древко стрелы и осторожно слегка его потянул. Из отверстия, в котором торчала стрела, выплеснулась кровь.

– Она слишком глубоко застряла, чтобы свободно выйти. Я попробую ее покрутить. – Он с усилием попытался повернуть стрелу, но та и не пошевельнулась. Другое, более мощное усилие слегка покачнуло стрелу. Теперь в ответ на его осторожный нажим стрела пошла чуть легче.

– Надо поворачивать и тащить одновременно. Держите кочергу наготове и правой рукой упритесь в ее плечо. Я дерну на счет «три». – Пальцы обеих рук сомкнулись вокруг коротенького древка, он начал считать вслух: – Один… два… три!

Все туловище Анны-Марии поднялось, когда он изо всех сил дернул вверх упрямую стрелу, повернув ее при этом. Ее спина оторвалась от кровати, прежде чем стрела уступила-таки их усилиям. Затем Анна-Мария обессиленно рухнула на кровать, а он бросил окровавленную стрелу рядом с ней и потянулся за раскаленным прутом. Тупой красный кончик зашипел, когда он опускал его в рану, но, уйдя вглубь, почти тут же остановился.

На этот раз Филипп не почувствовал отвратительного запаха.

– Стрела прошла неглубоко.

Слава богу, она жива, он не погубил ее!

Филипп осторожно приложил ухо к груди Энни и услышал частое, слабое биение ее сердца.

– Она будет жить.

Филипп упал в кресло возле кровати. Губы его бессвязно шевелились в благодарственной молитве.

Осторожно, чтобы не побеспокоить Анну-Марию, Великая Мадемуазель поднялась с подушек и подошла к окну. Она посмотрела на бурлящий внизу хаос и вздохнула:

– Все еще не кончилось. После того, что произошло сегодня, ни один из моих приближенных не может чувствовать себя в безопасности. Вам надо ее спрятать, увезти в надежное место – до тех пор, пока я не узнаю, как Мазарини намерен отомстить.

Внезапный стук в дверь заставил их обоих подпрыгнуть от неожиданности.

– Кто там?

– Фронтеньяк, ваше высочество. Я принесла ящик с лекарствами. Вместе со мной пришли и слуги.

Прежде чем Филипп успел ответить, в комнату ворвался Жак, сжимая в руках гремящую коробку с медикаментами. Увидев распростертое тело на кровати, он остановился как вкопанный.

– Ох, господи! Она уме…

Вошедшая следом Мари залилась слезами при виде своей госпожи, но Сюзанна была совсем из другого теста. Домоправительница оттолкнула Мари за руку.

– Тсс, девчонка! Ты только мешаешь. – Сюзанна мимоходом удостоила принцессу и Филиппа реверансом и направилась к кровати. – Ваше высочество. Ваша милость. – Как обычно, деловитая, она тут же загородила собой раненую, словно львица-мать, оберегающая своего детеныша. Когда она приподняла повязку и увидела обугленную глубокую рану в груди своей госпожи, ее глаза наполнились слезами. Филипп молча смотрел на неподвижное тело на кровати.

Принцесса шагнула прямо к нему.

– Филипп, вы не можете здесь оставаться, равно как и она. Нельзя терять времени.

Он в оцепенении кивнул.

Принцесса повернулась:

– Фронтеньяк, спуститесь и передайте монсеньору принцу, что я иду к нему тотчас же. Я должна помочь разобраться с обозом и ранеными. Дайте мне знать, что решите делать дальше.

Но не успела она дойти до лестницы, как вбежал запыхавшийся курьер и упал на колени к ее ногам. Он протянул ей записку.

– Ваше высочество, срочное донесение из вражеского лагеря.

Принцесса взглянула на бумагу и сделала знак Жаку и Мари.

– Спуститесь вниз и готовьтесь. Не забудьте закрыть за собой дверь.

Жак заколебался, но Филипп кивнул, и он покорно увел Мари вниз.

Как быстро принцесса получает донесения от своих шпионов в лагере Мазарини. Он откинулся в кресле и прикрыл глаза, чтобы не выдать своего любопытства. Он различил слабый звук срываемой сургучной печати и шелест разворачиваемой бумаги. Что-то необычное в тишине, последовавшей за этим, заставило его открыть глаза.