У меня екнуло сердце. Мне уже несколько раз доводилось помогать принимать роды и разносить срочные послания, но на этот раз речь явно шла о чем-то более серьезном.

— В одном крошечном селении была умерщвлена маленькая омниора…

У меня внутри все похолодело. Безутешное горе матери, потерявшей ребенка, — самое страшное зрелище для любой омниоры.

— Мне что, нужно утешать ее мать?!

— Нет, — помрачнев, ответила Деметра. — На это есть родственники.

— Но ведь я ничего не понимаю в мертвецах!

— Останками девочки займется доктор Бауман.

— Так что же вам от меня нужно?

— Этот случай незауряден. Ритуал умерщвления девочки был весьма эксцентричен.

— Ее убила одиора?

— Да.

— И что я должна в этой связи делать?

Некоторое время Деметра, нахмурившись, молчала.

— Напиши подробный отчет. Ты же будущий журналист. Сейчас нам это крайне необходимо. А точнее, необходимо правдоподобное официальное объяснение происшедшего. А также факты для нашего собственного расследования.

— Ты хочешь, чтобы я придумала утешительную ложь для большинства омниор и выяснила дополнительные факты для предводительниц кланов?! — уточнила я.

— Вот именно! — кивнула Деметра.

Я поступила на факультет журналистики всего три месяца назад, но нам уже все уши прожужжали рассказами о профессиональной этике.

— Журналисты не имеют права врать. Наш долг — писать правду.

— Ваш долг?! — неожиданно взорвалась Деметра. — Ты не знаешь, о чем говоришь! К твоему сведению, пока ты плясала на карнавале, какая-то одиора учинила среди омниор самую страшную резню за последние двести пятьдесят лет!

Я прикусила язык. Мне об этом ничего не говорили.

Деметра немного успокоилась и, глубоко вздохнув, собралась с духом, чтобы изложить мне ужасные новости.

— Воспользовавшись отсутствием взрослых омниор, отправившихся на праздник Имболк, кто-то расправился с их малолетними дочерьми. Сейчас мне известно об умерщвлении тридцати семи младенцев и девочек постарше, но, боюсь, что их погибло гораздо больше. Мы еще не справились с шоком и не подсчитали все потери.

У меня потемнело в глазах. Оказалось, что самая счастливая ночь моей жизни стала последней для множества ни в чем не повинных детей. Нашей с Гуннаром ночи любви суждено было стать черной датой в календаре омниор. С тех пор в этот день они вспоминают имена несчастных жертв, совершают очистительные ритуалы и воздерживаются от веселья.

Но мне не давали покоя некоторые соображения. Если той ночью опасность угрожала всем омниорам, не уехавшим праздновать Имболк, почему Деметра не попыталась связаться со мной? Неужели она была до такой степени равнодушна к моей участи?

Мать прочла мои мысли. Судя по всему, когда я находилась рядом, это не представляло для нее труда.

— Я звонила к вам домой и разговаривала с Карлой. Она меня успокоила — сказала, что ты жива и здорова и что вы втроем прекрасно проводите время.

Облегченно переведя дух, я поняла, что Деметре все-таки не совсем на меня наплевать.

— Возьми! — Деметра протянула мне билет на автобус. — Поезжай, поговори с матерью погибшей малышки. Это омниора из Клана Волчицы по имени Елена, она работает библиотекарем. Остановишься в Урте вот по этому адресу и разыщешь всех омниор, хоть что-нибудь знающих о гибели девочки. Расспроси их. Узнай как можно больше. Договорились?

— Договорились, — пробормотала я, смущенная высоким доверием, оказанным мне предводительницами кланов омниор.

— Продумай, что можно сообщить остальным омниорам. Необходимо избежать всеобщей паники.

От этих слов мне стало страшно — за первой жестокой расправой могли последовать и другие!

— Что все-таки происходит?

— Сбывается Пророчество, — вздохнув, ответила Деметра. — Одиоры осмелели, вылезли на свет и готовятся к войне.

— К какой войне?

— К войне, предсказанной в Пророчестве Омны. К Войне колдуний, которая начнется с пришествием Избранницы.

У меня мурашки побежали по коже. Раньше я и думать не думала обо всех этих пророчествах. До меня доносились разговоры о пришествии Избранницы, но они казались мне детскими сказками.

— А кого выбрали новой предводительницей кланов западных омниор? — спросила я без особого интереса.

— Меня, — равнодушно ответила Деметра.

Я не стала ее поздравлять, чтобы мать не подумала, что я придаю значение такой ерунде. Чем больше я взрослела, тем больше отдалялась от нее.

Тем временем Деметра дала мне денег и последние наставления:

— Выдумай какой-нибудь благовидный предлог. Не забудь, тебе придется иметь дело и с обычными смертными женщинами.

Мать не стала меня целовать, она даже не помахала мне рукой на прощание, а просто растворилась в толпе.