— Да. Этой ночью он снова мне приснился. Это седьмой раз с тех пор, как мы вышли из дома.

Элайна затаила дыхание.

— Это было видение?

— Нет. Такой же сон, как и остальные.

— Значит, нельзя сказать уверенно.

— Видимо нет, — согласился он. Она права, раз это обычные сны, нельзя придавать им слишком большого значения. Но хоть их и не назовешь провидческими, Джарид все же хорошо знал себя и свои магические способности, чтобы просто их игнорировать. Будущее Собрание созывают из-за Орриса.

— Как ты думаешь, с ним все хорошо? — тихо спросила Элайна.

— Не знаю, — ответил он. — Хотелось бы верить, но он так далеко, да и что это за страна, в которую он отправился, мы не знаем. — Джарид вздохнул, и девушка склонила голову к нему на плечо. — Но если кто-то и может добраться до Лон-Сера и вернуться, так это Оррис. Никого более смелого и сильного, чем он, я не знаю.

— Это правда, — тихо сказала она. — Надеюсь, там эти качества не окажутся бесполезными.

На следующее утро они открыли глаза, едва только первый луч солнца позолотил небо на востоке, а из леса внизу донеслись ранние птичьи трели. Быстро поднявшись, они перекусили и через полчаса уже были в седле; им предстоял последний перегон в долгом пути до Амарида.

К полудню они въехали в Ястребиный лес и проскакали недалеко от того места, где Джарид установил связь с Ишаллой пять лет назад. Ястреб узнал родные места и теперь парил над их головами, зорко вглядываясь в окрестности, кружа и бросаясь из стороны в сторону, словно он был вне себя от радости.

Джариду было необыкновенно приятно видеть свою птицу такой счастливой, но он не мог разделить ее восторга Нынче ночью образы Орриса и темной, враждебной страны снова преследовали его. К тому же чем ближе к Амариду, тем сильнее становилась его тревога по поводу предстоящего Собрания.

Однако, лишь оказавшись в городе, молодые маги окончательно поняли, насколько серьезно положение. В Амарид они прибыли вскоре после обеда. Небо, такое чистое утром, стало затягиваться облаками, а между домами старой части города дул резкий ветер. Лошадей маги оставили в конюшне у кузнеца, много лет тому назад согласившегося присматривать за их животными в обмен на любую помощь: лечение, заживление ран, а однажды, в одно особенно влажное лето, он даже просил их разжечь огонь. Сами же они направились в харчевню «Гнездо», где всегда останавливались, приезжая в город Первого Мага. В харчевне до боли знакомо пахло жареным мясом, вином и дымом, а за маленьким столиком у двери в одиночестве сидел Транн, немедленно замахавший им руками.

Он с улыбкой обнял их, но его зеленые глаза были серьезны.

— Рад вас обоих видеть, — тепло сказал он, положив руки на плечи Элайны и Джарида. — Застава, конечно, спасает от тоски, но все равно, она не заменяет удовольствия видеть вас.

Джарид согласно кивнул и переглянулся с Элайной. Им-то лучше других известно, какие ограничения накладывает ментальное общение.

— И мы очень рады тебе, Транн, — ответила Элайна. — Рейвлад тоже радуется, — сказала она, посмотрев на светло-коричневого ястреба мага.

Транн задумчиво потрепал перья своей птицы.

— Хорошо, что она еще раз выдержала это путешествие, — с нежностью произнес он. — Она была мне хорошим другом.

Джарид встревоженно посмотрел на него:

— Она больна?

— Да нет. Старая просто. Честно говоря, я и не надеялся, что она доживет до середины лета. — Он тряхнул головой. — Единственная радость от всего этого, что мы с Рейвлад последний раз сможем вместе поприсутствовать на Собрании.

— Единственная радость? — переспросила Элайна. — А ты знаешь, зачем Сонель нас собрала?

Транн оглянулся по сторонам, и его смуглое лицо посуровело.

— Да, — сказал он и показал на один из столиков в глубине. — Но давайте обсудим это без посторонних.

Троица направилась к одному из столов в дальнем конце сумрачного помещения, но, еще не дойдя до него, они услышали из-за стойки громогласный рев Маймуна, хозяина «Гнезда».

— Маг Джарид! Маг Элайна! — орал он, идя им навстречу с радушной улыбкой на широкой физиономии и протягивая огромные волосатые ручищи. — Как поживают мои любимые пташки-милашки? Пташки-милашки! — с удовольствием повторил он и гулко захохотал над собственной шуткой, в ожидании одобрения поглядывая на Транна. На самом деле каламбур был уже донельзя заезжен.

— Спасибо, Маймун, — ответил Джарид. Несмотря на фамильярное поведение, Маймун ему нравился. А вот Элайна его недолюбливала. Да и Баден тоже. Правда, дядя останавливался в «Гнезде» каждый год, но неуклюжий громогласный хозяин, кажется, с каждым разом нравился ему все меньше.

— Я оставил для вас комнату, — продолжал Маймун, — самую лучшую. — И подмигнул Элайне. Та только сдержанно улыбнулась в ответ. — Магистр Баден тоже остановится с вами?

— Только не в нашей комнате, — ответил Джарид, — но думаю, он тоже здесь поселится.