И все же я не была готова сделать последний шаг. Еще нет. Остались еще кое-какие незавершенные дела. Вернее, одно дело. Именно это дело заставило меня в четыре часа утра сесть в машину, покинуть безопасное убежище и пренебречь опасностью новой встречи с вампирами. На этот раз я направилась к университету. И я торопилась, так что проигнорировала все запрещающие знаки и остановилась на первом же свободном пятачке обочины. Выбравшись из машины, я забросила на плечо пустой рюкзак и направилась к главному комплексу.

На краю кампуса я остановилась, посмотрела на просторные лужайки, дорожки и деревья и невольно подняла руку к горлу. Мне всегда нравилось это место, и частенько я останавливалась по пути к своему корпусу, где располагалась кафедра английской литературы, чтобы полюбоваться травой и небом. Я дошла до того места, где на меня напали, присела на корточки и прикоснулась ладонью к тому клочку земли, где пролилась моя кровь. Здесь, конечно, ничего не сохранилось; ни крови, ни смятой травы — ничего, что могло бы свидетельствовать о смерти и возрождении.

Слезы, хоть я и считала, что они уже кончились, вновь навернулись на глаза. Упав на колени, я вцепилась пальцами в траву, отчаянно жалея, что прошлое изменить нельзя. Жалея, что вышла из дому и приехала сюда. И я еще долго плакала, изливая свое горе и разочарование.

На лужайке послышался тихий смех. Я смахнула слезы и подняла голову. По дорожке, взявшись за руки, прошли двое студентов, юноша и девушка. Вскоре они исчезли между зданиями, и снова установилась ночная тишина. В главном корпусе не светилось ни одно окно, и даже листва деревьев оставалась неподвижной.

Я закрыла глаза. Сделала вдох. Потом выдохнула. Открыла глаза. Несмотря на свою печаль, я не могла не залюбоваться красотой ночи. Одной из бесконечной вереницы ночей, которую я теперь имела возможность наблюдать. Но для того чтобы прожить эту бесконечность, мне предстояло найти способ смириться с потерями, оплакать жизни близких, тогда как моя жизнь будет продолжаться. Найти способ примириться с требованиями Дома Кадогана.

И с Этаном.

Надо найти возможность помочь Мэллори и поддерживать отношения с дедушкой, несмотря на его и мое положение. И научиться отличать плохих парней от хороших в этом странном новом мире, в котором я оказалась.

Что еще более важно, придется выяснить, принадлежу ли я сама к числу хороших. И является ли Этан хорошим парнем.

И сделать все это можно было только при одном условии. Я должна сделать выбор. Необходимо принять для себя сознательное решение, которое неизвестно, к чему приведет. Быть или не быть настоящим вампиром.

Этот выбор я могла сделать. Здесь и сейчас мне предстояло снова стать хозяйкой своей судьбы.

— Значит, вампир, — прошептала я.

Не так уж и много, но этого хватило, чтобы подняться с коленей глубокой ночью посреди университетского городка.

И на этот раз я действовала уже по своей воле.

Определившись с направлением, я передвинула вперед пустой рюкзак и пошла к своему корпусу. В запертом здании не горело ни одно окно. Я достала ключ, открыла замок и стала подниматься по лестнице.

У каждого аспиранта имелся почтовый ящик. Я использовала свой в качестве временного хранилища, складывая туда всякую ерунду. Корешок билета на ночной сеанс в кинотеатре, куда мы пошли большой компанией. Корешок билета на баскетбольный матч между нашей командой и командой Университета Нью-Йорка, где я защищала диплом.

Я открыла рюкзак и стала складывать туда все бумаги, сувениры, памятные безделушки — вещественные свидетельства моего человеческого прошлого.

Вдруг я увидела в ящике нечто новое — розовый конверт, заклеенный, но неподписанный. Поставив рюкзак под ноги, я поддела пальцем клапан конверта.

Внутри оказалась двойная розовая открытка с фестонами по краям, и на лицевой стороне блестящими буквами было написано поздравление девочке по поводу ее шестого дня рождения. Я невольно улыбнулась и развернула открытку. Под изображением единорога стояли подписи доброй половины моих товарищей-аспирантов, и почти все они сопровождались добродушно-насмешливыми пожеланиями успехов в новой жизни.

До этого момента я даже не понимала, насколько важным является для меня это послание. Это была необходимая связь между прошлой и новой жизнью. Я хотела, чтобы они знали, почему я исчезла, почему больше не появляюсь на занятиях. Эта открытка стала своего рода признанием. Я не извиняла себя, что до сих пор не позвонила своим университетским друзьям, руководителю диссертации или куратору. Бог знает, когда я наберусь для этого сил.

Но это уже кое-что.

Я подхватила рюкзак, оставила ключ в замке ящика и вернулась к машине.