— Ужасно, правда? Это все ее метаболизм. Она ест как лошадь и не утруждает себя тренировками. Ну по крайней мере так было, пока она не превратилась в ниндзя.

— Вы что, встречаетесь?

Этан, достававший из бара блюдо, замер, и мне показалось, что его лицо бледнее, чем обычно.

Я откровенно усмехнулась:

— Не поперхнись, Салливан. Она встречается с Катчером, а не с тобой.

— Что ж… Примите мои поздравления.

Он сел вместе с нами на диван и положил хот-дог на тарелку из китайского фарфора с платиновой каймой. Потом с хмурым видом стал отрезать от него по кусочку, накалывать на вилку и аккуратно отправлять в рот.

— Салливан, возьми сосиску руками.

Он взглянул на меня, задержав в воздухе вилку с отрезанным кусочком:

— Мой способ немного более цивилизованный.

Я откусила еще один немаленький кусок и, разговаривая с набитым ртом, заметила:

— Скорее, чертовски педантичный.

— Твое уважение ко мне вызывает у меня недоумение, страж.

Я ухмыльнулась:

— Я бы уважала тебя больше, если бы ты просто откусил кусок от хот-дога.

— Вряд ли это поможет.

Он не прав, к тому же я не хотела оставлять за ним последнее слово.

— Я бы уважала тебя больше. Больше чем никак.

Я с улыбкой повернулась к Катчеру и Мэллори, которые уставились на нас во все глаза.

— Что такое?

— Ничего, — одновременно ответили они.

Этан уступил и, взяв двумя пальцами сосиску, откусил от нее, умудрившись не испачкать свои превосходные брюки, задумчиво прожевал, потом откусил еще и еще.

— Так лучше?

Он что-то пробурчал, и я сочла эти звуки за выражение полного удовлетворения.

— Я полагаю, у вас есть веская причина, чтобы появиться на пороге моего Дома за два часа до рассвета? — спросил Этан, не сводя взгляда с куска хот-дога в руке.

Катчер стряхнул крошки с ладоней, взял лежавшую рядом газету и развернул ее. Заголовок «Санди таймс» гласил:

Этан негромко пробормотал проклятие.

— Вопрос номер один, Салливан, — почему ты не собрал всех мастеров?

Мне даже не надо было видеть выражения его лица, чтобы знать, как Этан отреагирует на такое бесцеремонное вмешательство в его дела. Но он не торопился.

— С какой целью?

Катчер закатил глаза, откинулся на спинку дивана и сцепил руки за головой.

— Обменяться информацией для начала.

— Разве это не ваша работа — вести расследование?

— Моя работа заключается в том, чтобы сгладить трения и, как я это называю, успокоить нервы. — Он постучал пальцем по газете. — Чтобы смириться с убийством, мало продемонстрировать груди Селины. Люди нервничают. Мэр тоже нервничает. Черт, нервничает даже Скотт. Перед тем как прийти сюда, я заходил в Дом Грея. Скотт в полной боевой готовности. И зол как черт, а тебе известно, как сильно надо постараться, чтобы вывести его из себя. Обычно этот парень совершенно равнодушен к политике. Но кто-то задел его людей, и он готовится к бою. Это характеризует его как хорошего лидера.

Этан вытер губы, скомкал салфетку и бросил ее на стол.

— Я не в том положении, чтобы предпринимать какие-то меры, даже превентивные. У меня нет достаточного политического веса.

Катчер покачал головой:

— Я не говорю, чтобы ты брался за постановку шоу. Я говорю о том, чтобы собрать вместе все сообщества, хотя бы Дома. По городу гуляют самые разные слухи, и мы их отслеживаем. Люди задают вопросы, показывают пальцами. Тебе пора принимать меры. И первый шаг позволит увеличить политический капитал. — Он пожал плечами и положил одну руку на плечо Мэллори. — Я знаю, что это решение принимать тебе, и, возможно, ты в этот момент используешь мысленную связь, чтобы объяснить нашему общему другу, — он кивнул в мою сторону, — что я вмешиваюсь не в свои дела. Но тебе должно быть известно, что я не пришел бы, если бы не считал дело очень важным.

В комнате стало совершенно тихо, и в моей голове не звучали посторонние голоса. Катчер несколько переоценил желание Этана поделиться со мной своими соображениями.

Наконец Этан кивнул:

— Я все понял. Означает ли это, что у тебя нет никакой новой информации?

Катчер отпил глоток содовой и покачал головой:

— Что касается фактов, тебе известно то же, что и мне. Что касается предположений…

Он замолчал, но поднял правую руку ладонью вверх и слегка пошевелил пальцами. Воздух внезапно запульсировал, и это явление, как я уже понимала, означало присутствие магии. А над ладонью Катчера стали подниматься воздушные волны, словно от раскаленного предмета.

Этан рядом со мной поежился.

— Что ты узнал? — спросил он негромко и без всякой рисовки.

Катчер, наклонив голову набок, долго молчал, не сводя напряженного взгляда со своей руки.

— Грядет война, Этан Салливан из Дома Кадогана. Кратковременный мир, державшийся на легкомыслии людей, подходит к концу. Жестокая война. Она придет, разрастется и разобьет узы, сдерживающие Ночь.

Я непроизвольно сглотнула, не сводя взгляда с Катчера. Вот он, приятель Мэллори, волшебник четвертой ступени, во всем своем блеске. Он изрекает чудовищное пророчество, касающееся всех Домов. Но как бы мне ни было страшно, я продолжала смотреть на Катчера, несмотря на желание прижаться к Этану, чей пристальный взгляд не могла не ощущать.