— Кроме ревности к Аксису? Главный недостаток Борнхелда в его упрямстве, негибкости. Он не способенменять свои взгляды. Отверженные для него навсегда останутся отверженными, никогда не смогут стать потенциальными союзниками. Печальный человек. Он чувствует себя изгоем в меняющемся вокруг него мире.

— По-твоему, Магариз, он «печальный человек»? — Аксис даже охрип от негодования. — Непонятый? Скажи это Отважному Соколу Парящее Солнце, которому меч Борнхелда вспорол сердце. Ты сам был при этом и признался, что именно убийство заставило тебя перейти на мою сторону. Борнхелд — убийца. Не пытайся сделать его мучеником!

— Довольно! — воскликнула Ривка, порывисто поднялась со стула, так что и материал, и шелковые нити ярким ковром улеглись на пол. — Достаточно! Лучше бы мне не заводить разговора о Борнхелде!

Она повернулась и поспешно пошла к дверям. Аксис и Азур хотели уйти за нею, но Магариз жестом попросил их не беспокоиться.

— Моя вина, — сказал он и, прихрамывая, пошел за Ривкой.

Нагнал ее в коридоре, взял за руки.

— Ривка, я виноват. Не подумал, что говорю. Я не хотел никого осуждать. Прошедшие годы были…

— Я непостоянная, плохая женщина, — прошептала Ривка. — Ты был прав, когда говорил, что я оставила и мужа, и детей. Я не заслуживаю снисхождения.

— Ривка…

— Я никогда не любила Сиэрласа, ты же знаешь.

— Да, знаю.

— Никогда не хотела выйти за него замуж.

— Да, знаю, но…

— Когда Повелитель Звезд приземлился на крыше, изменила я не Сиэрласу. Разве не так, Магариз?

Он молчал. Глаза его потемнели.

— Изменила тебе. Вот ты, Магариз, больше не женился, а я предала тебя дважды, один раз с Сиэрласом, а другой раз — с Повелителем Звезд. Два сына и дочь, которых я родила, должны были быть твоими.

— Ривка, ты же знаешь: я и не ждал никогда, что ты останешься верна нашим клятвам. Во всяком случае, после того, что случилось.

Ривка сморгнула набежавшие на глаза слезы. Поздно плакать об ошибках, совершенных более тридцати лет назад.

— Интересно, как отреагируют наши знакомые, Магариз, если узнают, что законный мой муж — это ты, а не Сиэрлас и не Повелитель Звезд.

Впервые за многие годы Магариз позволил себе обратиться мыслями к той ночи в Карлоне. Ривка, импульсивная пятнадцатилетняя девушка, и он, не менее порывистый семнадцатилетний молодой человек. Ривка ворвалась в его комнату, как буря, и сказала, что отец ее, король Карел, только что пообещал выдать ее за Сиэрласа, ихтарского герцога. Вознамерившись противостоять отцу и Сиэрласу, Ривка шепотом сообщила другу план их дальнейших действий. По полутемным переходам через неохраняемые двери они убежали в Молитвенный зал Карлона. Обратились к старому и беспечному Брату, который за сунутые ему Ривкой в руку золотые монеты обвенчал их. Магариз вспомнил, как привел Ривку в пустую свою комнату в нижнем этаже дворца, где, неловкие и застенчивые, они утратили свою невинность.

На следующий день Карел увез Ривку на север и принудил выйти замуж за Сиэрласа. Что делать? Если бы Магариз сказал правду, жизнь обоих была бы в опасности. С другой стороны, будет молчать — потеряет Ривку навсегда. Магаризу оставалось одно — горевать об утраченной любви. Через два года стало известно, что Ривка умерла при родах второго сына. Магариз пришел в свою комнату и, рыдая, поклялся, что Ривка останется последней женщиной в его жизни. Когда в Карлон под опеку Джейма привезли незаконнорожденного ее ребенка, Магариз использовал любую возможность, чтобы поиграть с мальчиком, и, глядя на старшего мальчика, Борнхелда, все думал, уж не его ли он сын. Но Борнхелд был точной копией Сиэрласа, и Магариз благодарил судьбу за то, что ребенок этот не остался пятном на его совести.

Ривка отняла у него свои руки, прервав нахлынувшие воспоминания.

— Прошлое, Магариз, нам не вернуть. Незачем думать о том, что могло бы случиться. И женитьбу свою мы доказать не сумеем, если бы и захотели сделать это по прошествии стольких лет. Зато будущее от нас никто не отнимет, и, — она улыбнулась, — вспомни, что с тех пор как Азур перебралась в апартаменты Аксиса, моя постель холодна и одинока. Хотя помещения крепости переполнены, ко мне никого так и не подселили. Комната моя, милорд Магариз, находится в изолированном коридоре, и если ночью надумаешь меня навестить, то можешь быть уверен: дверь моя окажется не заперта.

С этими словами она удалилась.

Они стояли в кабинете крепости — Аксис, старшие командиры, отец и бабушка. Все смотрели на Арна, усталого и измученного за три дня похода.

Четыре дня назад отряд из восьми солдат, возглавляемый Невелоном, выехал из Жервуа. В южной оконечности Уркхартских гор они вышли на контакт с патрулем Арна. Невелон передал адресованное Аксису послание, которое Арна чрезвычайно удивило.

— Переговоры? Что ты на это скажешь? — спросил Аксис у Велиара.

— Он хочет использовать нас в своих целях, — предположил Велиар. — На северо-восточном фронте он чувствует себя неуверенно и надеется, что мы не пустим скрелингов в долину Диких Собак.

Аксис скорчил гримасу.

— Так же как и я, дружище. Так же как и я. Каждый день духи усиливают давление на наши патрули. — В кошмарных снах Аксис видел, что скрелинги отрезали их от Петлистого прохода и от продовольственных маршрутов.