— Какие позиции сейчас занимаете?

— Стоим по правому флангу, — дёрнул загорелым лицом назад, за спину, — они отошли далеко, но на всякий случай… Собираем пока раненых, господин Мирон, я приказал послать разведку вперёд, узнать, где они окопались…

— Молодец, граф, всё правильно. Ваша задача — продержитесь ещё немного.

— Мои люди устали, господин Мирон.

— Все устали, скоро вас сменят, как раз вернётся ваша разведка, и вы пойдёте отдыхать. Мы не можем отступать без прикрытия с тыла. Наберитесь терпения, граф, тем более, они вряд ли сейчас перейдут в наступление.

— Да, мы здорово потрепали их, — граф улыбнулся, глядя Идвару в лицо.

— Я надеюсь на вас, граф, выполняйте приказ.

Отвернулся и не видел, как граф отъезжал. Потом разговаривал с бароном Эйлуром. У них, у реки, было похуже, и потерь больше, и раненых, сам барон был ранен в шею и в голову, но выглядел уверенно: со своей задачей он справился, и к исходу сражения даже продвинулся вперёд, и сомкнул ряды с отрядами графа Мардейна. На приказ Мирона остаться на позициях и ждать — только вздохнул, но не сказал ни слова.

— Потерпите, барон, вас сменят, — кивнул головой. — Скоро сменят… — Обернувшись крикнул своей свите:- Отходим!

В нескольких местах затрубили сигнальщики, объявляя отступление, миропольская армия стала отходить к Райрону. Уже подъезжая к городу, к крепостным стенам, Идвар поднял голову и обомлел. Обомлел так, что губы распахнулись, и сердце ухнуло вниз, замерло, не продышаться… Нет! Что ты сделал, Вальден?! Ты не мог! Не мог этого сделать! Нет! Я не верю! Аэлла, милая… Нет!

— Что там… на башне? — спросил почти шёпотом, будто глазам не хотел верить. Один из оруженосцев поднял голову вверх:

— Девушка, господин Мирон. Девушка стоит…

— Живая? — он нахмурился, не желая верить ничему. Почему “стоит”?

— Живая…

Он всё-таки не посмел, он не казнил её. Вальден, будь ты проклят! А в глазах так и стоит: Аэлла в белом на самой высокой башне стены, какие-то люди кругом в свете костров угадываются. Как он мог? Как смел без приказа? Как мог её тронуть?

— Быстрее… — он толкнул коня шпорами, желая быстрее оказаться там, в Райроне, увидеть лицо этого герцога, ворваться с победой, быть смелым и решительным, таким, каким позволяет быть успех, эта победа, в которую никто не верил.

Ворота открыли заранее, и Мирон со своей свитой во главе первым влетел в город, бросил коня, и как был, в доспехах, с окровавленным оружием в ножнах, раненый, грязный, бросился вверх по лестнице. Но на башне не было уже ни княжны, ни герцога. “Где-то внизу… — ответили солдаты у костров, — А княжну вернули на место…”

Остановившимся взглядом Идвар скользнул по безликим лицам, по качающейся на ветру петле виселицы, по языкам огня. И тут же навалилась усталость, боль. Спускался вниз уже медленнее, собирая последние силы.

Герцога он нашёл в одной из комнат дворца, сразу же набросился:

— Как вы могли? Что вы себе позволяете? Как вы смели?

Ему хотелось броситься, ударить даже, но сражение лишило его последних сил, грохоча доспехами сел на стул, испепеляя взглядом.

— Я же обещал вам, сохранить ей жизнь до вашего возвращения, я обещание выполнил…

— Как вы могли так? Как вы смели? Как вообще можно было допустить такое? Да я…

— Ничего с ней не случилось, она живая, ну, испугалась немного, ничего страшного в этом нет. Возьмите себя в руки, Мирон, не стоит так нервничать из-за женщины.

Идвар долго молчал, потом спросил:

— Вы это делаете не просто так, вас не княжна заботит, вы мне пытаетесь неприятностей наделать. Так, герцог? Зачем вам это? — сузил глаза, замечая всё-всё на лице герцога. Тот усмехнулся.

— Для Мирона вы делаете слишком много ошибок, ваш отец будет недоволен…

— Не в этом дело! — резко перебил его Идвар. — Вы только прикрываетесь этим. В чём дело, герцог? В чём причина?

Вальден помолчал немного, прежде чем ответить.

— Я узнал вас, Мирон, мальчиком шестнадцати лет, вы только-только заступили на своё место, получили своё звание… Вы больше доверяли мне, больше прислушивались к моему мнению… Мне не нравится, как сейчас вы ведёте себя…

— Стойте! — Идвар перебил его, сдёргивая с рук перчатки, с грохотом бросил на пол. — Я понял, что к чему. Вам сейчас лучше меня вообще убрать, заменить на нового Мирона, Адорра поставить, да? Ему только четырнадцать, он в рот вам смотреть будет… Лучше и не надо.

— У вас разыгралось воображение.

— Да нет, не думаю.

— Вы во всём видите какой-то подвох, будто кто-то мешает вам, а причина кроется в вас. Если бы вы не совершали ошибок, вы сохранили ей жизнь, сейчас не позволили казнить её, и эта ваша вылазка навстречу князю, мы могли бы спокойно встретить их за стенами крепости, пусть бы шли на штурм…