Шрифт:
За окном с кокосовых деревьев посыпались орехи.
Батлер с ненавистью посмотрел в небо, готовясь бросить вызов темным тучам, которые прятали веселое солнце.
"Филипп тяготится своим положением изгоя. Он хочет стать честным джентльменом, изменять своей жене втихую, тайно жить со своей наложницей и благостно принимать молчаливое одобрение общества. Ничтожество!
Вам надоел я, как живой пример того, что можно жить совсем наоборот, руководствуясь другими принципами? Вы хотите добиться в этой жизни успеха, изменив человеческой природе. Ох, и посмеюсь я над вами, когда мы вместе окажемся в раю. Я спихну вас оттуда в ад! Я проучу вас! Я покажу вам, что меня не-воз-мож-но обмануть!
Обставить Батлера, как мальчишку! Такое еще никому не удавалось".
Тучу пыли, которую желтым шаром гнал по улице ветер вдруг подняло в воздух и с размаху швырнуло в окно кабинета Батлера.
Батлер поддел ногой листик, что валялся на красном персидском ковре, постланном со стены на пол.
"Филипп забыл какую-то из своих дурацких банковских бумажек" — подумал Батлер.
Листик плавно взвился в воздух и упал на лицевую сторону. Крупными корявыми буквами на ней были начертаны какие-то словеса.
"Нет, это не рука Филиппа. Это кто-то грамоту изучает", — механически подумал Батлер и вспомнил собственное детство. Может быть эта дура служанка. Батлер поднял листочек, чтобы закинуть его в камин. На бумаге было написано:
"Сегодня в полночь жду вас на углу дома".
Батлер вытаращил глаза.
Он прочел письмо снова и листок выпал у него из рук. Медленно покружившись, упал рядом с каминной решеткой.
Найденный листок не оставлял сомнений: у Филиппа были тайные дела о которых не знал Батлер? Уж не заговор ли? Филипп вступил с кем-то в переписку тайком от своего старшего друга.
Тайно от Батлера значит только одно — против Батлера.
Но как далеко зашли его тайные действия — неизвестно.
Батлер испугался.
За окном хлынул дождь. Вдали в океане чья-то шхуна боролась с волнами.
"Филипп тайно от меня с кем-то держит связь.
Но, с другой стороны — Филипп не авантюрист, возразил кто-то другой в душе Батлера. — Приключения не для него".
"И в то же время он разрывается между доверием ко мне и каким-то тайным влиянием на него со стороны дяди".
"И все это Филипп и Филипп, — опять заныл в душе Батлера тот, кто доверял юноше. — Сколько подозрений рождает одно твое имя!"
"Надо понять, что за опасность грозит лично мне!"
Батлер завесил окно шторой, зажег свечи и заметался по комнате, обставленной старинной мебелью в стиле Людовика XIII.
"Какой нехороший кабинет! Встреча сегодня в полночь.
А вдруг это было вчера? Записка не датирована.
И потом — у какого дома?"
Батлер понял, что не в силах ответить ни на один вопрос и больше не может оставаться в четырех стенах. Уже темнело, но он решил мчаться в банк.
Ему казалось, что он только взглянет на Филиппа и сразу разрешит страшную загадку, которой обернулось против него все, что было связано с именем Пьера и Филиппа Робийяров.
Вечерний выезд Батлера
Батлер велел запрячь своего любимого рыжего Тлалько. Это был сын того жеребца, на котором он воевал в Мексиканскую компанию: своенравное и гордое животное с весьма непредсказуемым нравом.
Быстрый тропический ливень уже закончился. В воздухе было свежо и пахло перезревшими бананами.
По дороге в банк путь Батлеру преградил старый знакомый по имени Пит: ковбой, который одно время охранял усадьбу Батлера под началом управляющего мистера Джонсона. Этот Пит на секунду задержал его. Он подошел к коню Батлера и попросил у мистера Чарльза немного денег на выпивку. Батлер нелюбезно отказал и пришпорил Тлалько. Конь сделал громадный скачок вперед и взвился на дыбы. Наездник от неожиданности не удержался, опрокинулся навзничь, и неподвижно замер на земле.
Нищие зеваки, что после дождя в вечерний час выбрались на улицу, моментально обступили богатого джентльмена, упавшего с коня. Кажется, можно было поживиться!
Батлер был без сознания.
Пока ему пытались оказать первую помощь, на его затылке вздулась огромная шишка, а лицо побледнело все явственнее. Попытки привести его в чувство успехом не увенчались.
— Кто это?
— Кто это?
Спрашивали друг у друга зеваки, и никто не мог ответить.
Огненный жеребец с диким ржанием носился посреди узких улочек бедняцкого квартала и никак не давался в руки пытавшихся поймать его охотников. Ужасное зрелище.
Кто-то закричал, что следует позвать капитана Макинтоша. Не успел еще стихнуть возглас, призывающий блюстителя порядка, как в конце улицы показался конь капитана. Урод на коне восседал, как царь Валтасар: с сардонической ухмылкой. Нищие белые неуютно поежились словно от порыва ледяного ветра.