Я? Ох, простите. Я забыл представиться. Лелуш Вольфр-Икаруга, к вашим услугам. Часть этой истории я буду пересказывать со своей точки зрения, ничего не утаивая. Еще раз прошу прощения за лирическое отступление.

— Выработка электричества на 15 % мощности.

— Антонеску! — гаркнул я, слегка нажимая пальцем на ушную раковину; шлема я пока не надевал.

— Слушаю. — отозвался в ухе голос главного техника эш-ка, Александера Антонеску.

— ПТУР на правое плечо, ЗРК на левое. Как всегда. Пулеметы зарядили?

— Почти. Мины и дымовые шашки уже загружены, если что.

— Спасибо.

Антонеску молча "положил трубку", но в ухе послышалось назойливое "дзынь-дзынь". Я опять надавил на ухо:

— Ну как ты? Все в ажуре? — невинно осведомился Второй.

— Да пошел ты!

— Я тебя от чего-то оторвал важного?

— Ты мог бы выйти и крикнуть, я еще не закрыл люк.

— Зачем кричать, если есть коммлинк[4]? Так удобнее!

— Выросло, блин, поколение транслюдей… — пробурчал я.

— Выработка электричества на 45 % мощности.

— Ты и сам такой, так что поговори мне тут…

— Окажи мне услугу и заткнись. — я отнял палец от уха, задрал голову к открытому люку над головой и гаркнул, что было мочи: — А если ты будешь продолжать мне названивать, я вылезу из кабины и дам тебе по морде! Слышишь?!

— СЛЫШУ!! — донесся приглушенный расстоянием и броней эш-ка вопль Второго. Я с облегчением выдохнул.

— Выработка электричества на 75 % мощности.

Переключатель реактора был передвинут в положение "полн. функц.".

— Реактор в режиме полного функционирования. Выработка электричества стабильна на 75 % мощности. Система охлаждения активирована. — снаружи тотчас же пошел горячий воздух из радиаторов на плечах и груди машины. Я поспешно закрыл люк кабины. — Люк закрыт.

Я надел шлем и щелкнул переключателем на его боку. На приборной панели над надписью "нейроинтерф вкл" загорелся зеленый светодиод.

— Внимание: нейроинтерфейс оператора подключен. Передать управление на оператора?

— Нет. — я нажал клавишу включения рации и дернул за микрофон. — Раз-раз-раз… раз-два-три… Антонеску, меня слышно?

— Слышно, капитан. ПТУРы и ЗРК стоят. Пулеметы заряжены.

— Молодцы, спасибо. Винтовка готова?

— Так точно. Гаусс-орудие, 90мм, как и требовалось. Стоит, тебя ждет.

— Хорошо. Тогда, — палец сместился на клавишу включения внешних динамиков. — кхе-кхе… Всем очистить помещение, я выхожу! Управление на оператора, живо!

— Принято.

Крепления, удерживавшие мой эш-ка, разошлись, и я, слегка расставив руки машины в стороны, сошел со служебной платформы. Как всегда: подсознанию надо "раскачаться", приспособиться к управлению двигательными функциями десятиметрового робота. Мне оставалось только держать рукоятки и двигать педали. Можно идти и "на автомате", можно и "на полуавтомате", когда часть функций остается на пилоте, а можно и так, "на ручном".

Подойдя к стойке с орудием Гаусса, я присел на корточки и поднял обеими руками машины ружье, присоединив его к креплению позади, на плече. ПТУР и ЗРК были уже подключены без моего вмешательства. Когда я нагнулся, позади на поясе тут же выскочил хвостик-противовес для поддержания баланса. Немного подумав, я выпрямился и подкорректировал его длину вручную. Вот так-то лучше.

— Балансировку на автоматическое управление.

— Принято. — теперь я шел "на полуавтомате", точнее на "полуавтомате-балансере", когда поддержанием равновесия целиком занималась бортовая система балансировки. На плечах отскочили и выдвинулись еще два стабилизатора-противовеса.

— Родина, говорит "Кросс Трайфорс"[5]. К выходу готов, прием.

— "Кросс Трайфорс", говорит Родина. Выход разрешаю. Генераторы помех переведены в режим 1, радиосвязь будет затруднена, отбой.

— Вас понял, Родина. — я как раз вышел из-под перекрытий, скрывавших вход в импровизированный ангар для эш-ка. Радиоэфир уже пестрил статикой — генераторы помех работали на полную мощность. — Капитан Вольфр-Икаруга, "Кросс Трайфорс", я выступаю.

Ответ диспетчерской утонул в шуме статики. Дисплей радара был пока что предусмотрительно отключен, но бортовой компьютер продолжал повторять про глушение радиосвязи. Я вздохнул и передвинул педали, ускоряя шаг. Торс моего "Кросс Трайфорса" наклонился чуть вперед, стабилизаторы на плечах поднялись выше.

Статика понемногу отступала, только немного болели уши. Идти, тем не менее, я не прекращал. Нас отправили осуществлять поддержку при штурме моста, пересекавшего реку как раз там, где был один из немногих пограничных постов в демилитаризованной зоне. Северяне, насколько я понял, довольно хорошо укрепились на другой стороне моста. Задачей наших эш-ка было, таким образом, хорошенько проутюжить укрепления, ухитрившись при этом не зацепить мост.

— Эй! Погоди, а? — раздался окрик на нашей со Вторым частоте. Я развернул голову эш-ка — ага, точно, вот и нерадивый братец. Его эш-ка с гордым именем "Юстикатор" еле-еле тащился — а всему виной висящий за спиной 120мм рельсотрон. Рейлган, если вам так проще. Правое плечо украшала эмблема машины — орел, зажавший в лапах ствол этого самого рельсотрона с надписью "JUSTICATOR" снизу, а левое — такая же надпись "And Justice For All", оформленная в виде надписи на отрезке бумаги. Глупости, конечно, но "Юстикатор" так окрестил и оформил предыдущий оператор, а из песни слов не выкинешь — переименовывать эш-ка было плохой приметой.