Тут зазвонил городской телефон, и мы все почему-то вздрогнули.

— Ганеш! — воскликнула Приянка, метнувшись к аппарату. С самым что ни на есть бесстрастным выражением лица я подключился к их разговору.

— Мамочка, — сказала Приянка, — почему ты не спишь? Кто дал тебе этот номер?

— О чем ты говоришь? Почему я должна спать? Сегодня никто из нас даже глаз не сомкнул, — услышал я взволнованный голос матери Приянки.

Слышимость была прекрасная. Ее мать пребывала в приподнятом настроении, что не вязалось с образом женщины, которая, по словам Приянки, большую часть своей жизни страдала от депрессии и навязчивых идей.

Мать Приянки сказала, что ей недавно звонил Ганеш и дал номер телефона экстренной связи. Члены семьи Ганеша, проживающие в Индии, тоже не спали; они звонили родителям Приянки по меньшей мере раз в час. Ганеш сказал им, что «чувствует себя на вершине блаженства». Насколько я понял, у этого печального чувака не было другой жизни.

— Сегодня я такая счастливая. Бог послал нам этого замечательного человека, он идеально подходит тебе. А я так сильно волновалась из-за своей дочурки, — говорила мать Приянки.

— Прекрасно, мама, но что здесь такого срочного? — отвечала Приянка. — Я буду дома через несколько часов. Зачем ты позвонила сюда?

— Разве мать не может позвонить своей дочери? — «Разве мать» — одно из «классических» ее выражений.

— Все нормально. Просто меня удивил твой звонок. А мы с Ганешем разговаривали сегодня пару раз.

— И?

— Что?

— Он поведал тебе о своих планах?

— Каких планах?

— В следующем месяце Ганеш приедет в Индию! Сначала он просто хотел познакомиться с разными девушками, но теперь, раз уж он сделал свой выбор, то собирается во время этой поездки сыграть свадьбу, — объявила мать Приянки, задыхаясь от волнения.

–  Так скоро? — Приянка рассеянно обвела взглядом всех нас, на ее лице было написано безмерное удивление. Коллеги в ответ озадаченно посмотрели на нее, ведь они не знали, о чем идет речь. Я притворился, что тоже ничего не понимаю.

— Нет, мама! — завопила Приянка. — Я не могу выйти замуж в следующем месяце. В этом случае в моем распоряжении окажется всего пять недель.

— Тебе не о чем беспокоиться. Я сама все организую. Вот увидишь, буду работать круглые сутки, чтобы устроить действительно прекрасную свадьбу!

— Мама, я беспокоюсь не о том, успеешь ты все приготовить или нет. Я должна быть готова к браку. Ведь мы едва знакомы с Ганешем, — сказала Приянка, вертя в пальцах телефонный шнур.

— Х-м? Конечно же, ты готова к такому важному событию в твоей жизни. Если обе семьи одобрили выбор детей и невеста и жених счастливы, то зачем откладывать дело в долгий ящик? А Ганеш не может ездить туда-сюда. В конце-то концов он занимает высокую должность.

Верно, подумал я, он, наверное, один из тысяч индийских программистов, работающих на «Майкрософт». Но родня считает парня самим Биллом Гейтсом.

— Мамочка, я не могу выйти замуж так скоро. Извини меня, пожалуйста, но я не согласна. И пора заканчивать наш с тобой разговор.

— Что ты имеешь в виду, говоря «не согласна»? Это выше моего понимания. Ты почему-то всегда перечишь мне!

— Мама, при чем здесь твое мнение? Какое все это имеет к тебе отношение? Это моя жизнь, и прости меня, пожалуйста, но я не могу выйти замуж за человека, с которым буду знакома всего пять недель.

Мать Приянки немного помолчала. Я думал, она даст обратный ход, но затем понял, что молчание куда действеннее слов. Она знала, как заставить дочь чувствовать себя виноватой, как, образно говоря, вонзить нож в ее сердце.

— Мама, ты здесь? — спросила Приянка спустя секунд десять.

— Да. Я скоро умру, но, к моему несчастью, я все еще разговариваю с тобой.

— Мама, хватит…

— Ты не способна сделать меня счастливой. — Да у этой женщины задатки киллера, подумал я, готовый аплодировать ей.

Приянка в гневе вытянула руку, взяла лежавший рядом с компьютером Врума маленький мячик, помогающий снять стресс, и крепко сжала в ладони. Я придвинул наушник ближе к уху, потому что Приянка стала говорить тише:

— Пожалуйста, мамочка, не надо.

— Я сегодня целый час молилась… молилась о том, чтобы ты была счастлива… всегда… — Мать Приянки разразилась слезами. Тот, кто начинает плакать первым, получает большое преимущество в споре.

— Мама, не надо устраивать сцен. Я на работе. Чего ты от меня хочешь? Я согласилась иметь дело с этим парнем. Но почему вы торопите меня?

— Разве Ганеш не хорош? Какие тут могут быть проблемы? — Мать Приянки заговорила таким трагическим голосом, что посрамила всех матерей героев и героинь в фильмах, снятых в Болливуде. [15]