А сегодня о поцелуе и мечтать нечего. Несколько недель назад Белла пригласила на обед соседей. А вот днем…

Проведя кончиком пальцев по нетерпеливым губам, она взглянула в окно гостиной. Портьеры были раздвинуты, открывая взору верхушки деревьев вдалеке и ясное небо. Улыбка тронула ее губы, когда пришел ответ — прогулка в коляске. Они не смогут уединиться, но внимание кучера будет направлено на лошадей. У мистера Роуздейла наверняка появится возможность сорвать поцелуй во время их поездки по имению.

Несколько слов слуге — вот все, что понадобилось, чтобы распорядиться подготовить ландо и послать в садовый домик за Роуздейлом. Завершив дела по дому, Белла отправилась в спальню. Надев короткий темно-желтый спенсер поверх василькового платья для прогулок и завязав ленты шляпки аккуратным бантом, она стала спускаться вниз, чтобы подождать ландо в переднем холле. Хруст гравия под лошадиными копытами и колесами коляски достиг ее слуха, когда она спускалась с лестницы. Магриви открыл входную дверь — при этом выражение лица у него было еще угрюмее обычного. Не обращая на него внимания, Белла вышла из дома.

Улыбка заиграла на губах мистера Роуздейла, стоявшего рядом с коляской. На нем были кожаные бриджи, темно-коричневый сюртук — в тон волосам, спрятанным под черным цилиндром. Он был само воплощение истинного джентльмена, прибывшего забрать свою даму на дневную прогулку в Гайд-парк.

— Доброе утро, леди Стирлинг.

— Доброе утро, мистер Роуздейл.

Вложив в его руку свою, Белла вошла в открытую коляску. Роуздейл устроился рядом. Возница щелкнул поводьями, и коляска покатила вперед.

Он наклонился ближе, широким плечом задевая ее плечо.

— Куда вы повезете меня? — Его заговорщический шепот щекотал ей ухо.

Белла смотрела прямо перед собой, в спину кучера, превозмогая желание коснуться губами его губ. Нет, надо подождать, их пока еще можно увидеть из дома.

— Вы как-то сказали, что никогда не были в Шотландии. Мой долг, как хозяйки, показать вам красивые места.

— Как вы внимательны. Благодарю. — Он потянул за янтарную ленточку шляпки, развязав бант. — Пока светит солнце, вам стоит насладиться им.

Она не осмелилась возразить, когда он снял с нее шляпку. Роуздейл положил шляпку на сиденье напротив и взял плед.

— Мне бы не хотелось, чтобы вы подхватили простуду. Ветер довольно свежий. — Он развернул плед и укрыл ноги ей и себе.

— Спасибо, — поблагодарила она, тронутая его заботой.

— Не стоит благодарности, — ответил он.

Белла сделала глубокий вдох, пытаясь привыкнуть к этой интимности. Она ощутила мужской запах. Не сильный и приторный, как у одеколона, а скорее легкий аромат.

Кучер направил четверку гнедых по подъездной аллее. Плед сохранял тепло, которое излучало тело Роуздейла. Это тепло согревало не только ноги.

Деревья не пропускали солнечных лучей, пока они ехали под густым шатром из ветвей; солнце появилось снова, как только они достигли северного края поместья. Возница повернул упряжку направо, на проселочную дорогу, которая шла вдоль границы Боухилла.

— Вон там Морхед, поместье Тавишемов. — Белла указала на скромный тюдоровский особняк. Мистер Роуздейл наклонился вперед, чтобы получше рассмотреть дом. Его бедро прижалось к ее ноге. Дыхание Беллы участилось. — Это чудесная, хоть и несколько эксцентричная пожилая пара. Миссис Тавишем разделяет мое увлечение розами и недавно выписала с континента новый сорт. Я еще их не видела, но как только растения приживутся у нее в оранжерее, она обещала подарить мне черенок. Она должна принести новости о своем последнем приобретении сегодня вечером.

— У вас нынче вечером гости? — поинтересовался он, не сводя взгляда с Морхеда.

— Да, — ответила Белла, надеясь, что он не воспримет это как пренебрежение по отношению к нему.

Он наклонил голову, чтобы взглянуть на нее краем глаза.

— В таком случае я настаиваю, чтобы вы разузнали все подробности о вашем будущем подарке и завтра пересказали их мне. — Он говорил непринужденным тоном, словно понимал и принимал деликатность ситуации.

По-видимому, удовлетворившись видом Морхеда, мистер Роуздейл выпрямился, откинувшись на скамье, но бедро его осталось прижатым к ней: одна длинная сплошная линия от таза до колена. Она повернулась к нему, ожидая встретиться со взглядом карих глаз, ибо он всегда, казалось, смотрит на нее, но взгляд его был опущен. Солнечный свет пробрался под узкие поля цилиндра, омывая концы темных ресниц.

— Вы не озябли? Или возвратиться домой? — спросил он.

— Нет, не озябла, не стоит возвращаться домой.

— Желание леди — закон. Она слегка наклонила голову.

— Джентльмен есть джентльмен.

— Разумеется, — отозвался он с дразнящей улыбкой. — Не желаете сыграть в игру?

— Какую игру?

— Это старый цыганский фокус. Показать? Заинтригованная Белла кивнула.

Он снял перчатки и положил на скамью. Повернулся к ней и протянул руку ладонью вверх.

— Прошу вас, — тихо произнес он.