— Все в порядке. Ваш кучер привез меня из Лондона. Его молчание гарантировано.

Желая стереть озабоченность с ее прекрасных черт, он снова обхватил ладонью ее щеку. Большой палец погладил уголок рта, вытягивая его в прямую линию. Тело ее расслабилось под этим прикосновением, но беспокойство не покинуло глаз. То же беспокойство, что вызвал и его импульсивный вопрос.

Как ему вообще могло прийти в голову, что длинная плавная линия на ее ладони может иметь какое-то отношение к нему? Его время с ней настолько коротко, настолько незначительно, что никак не может обнаружить себя. Это было задумано как игра. Легкая, кокетливая игра. И все, чего он добился, — это разволновал ее, когда его любительское предсказание судьбы нечаянно задело какой-то оголенный нерв.

Ему придется осторожнее выбирать, в какие игры с ней играть. Она не просто одинокая женщина, слишком долго остававшаяся без мужчины. Беспокойство, озабоченность, та проклятая вспышка настоящего страха, которая промелькнула у нее на лице… все это пробуждало в нем желание крепко обнять ее и…

Резкая боль тоски пронзила грудь.

Это уже третий раз, когда ей удалось проникнуть к нему в душу. Ему и в самом деле надо быть осторожнее с ней. Лучше бы она забыла их последнюю игру.

— Правда. Все в порядке, — повторил он, наклоняясь поближе, чтобы прошептать эти слова ей в губы.

Он сорвал один быстрый поцелуй. Нежный и легкий, но достаточно значимый, чтобы отвлечь ее от беспокойства.

Когда же отстранился, чтобы заглянуть в ее прекрасное лицо, то обнаружил восхитительные искорки в фиалковых глазах. Он улыбнулся, натягивая перчатки и возвращая шляпу на голову.

— Чудесный день для прогулки, не так ли?

— Да, — ответила она с застенчивой улыбкой.

— Сорт «дюруа».

Белла заставила себя вернуться мыслями в настоящее, к своим гостям, и вникнуть в слова миссис Тавишем. — Из самой Франции?

— Да, из собственного сада Дюпона. Из трех растений два чувствуют себя прекрасно, но третье борется. Крайне удручающе. Я разговариваю с ней по несколько часов, но, возможно, она просто скучает по звуку французской речи, — сказала миссис Тавишем со всей серьезностью.

Белла могла посочувствовать маленькой розочке «дюруа», но голос, по которому она скучала в данный момент, был английским. «Тише, Изабелла, и я дам тебе то, чего ты так хочешь». Воспоминание о мягком ворковании мистера Роуздейла растеклось по ней, возрождая в памяти его дразнящее мучительные ласки. О, он определенно дал ей то, чего она хотела, в чем нуждалась. Подарил ей истинное наслаждение. Поймав на себе внимательный взгляд миссис Тавишем, Белла сделала глубокий вдох.

— Оказаться вдали от родного дома, от своих корней всегда неприятно, но по крайней мере она не одна, а в компании двух других, таких же, как она.

Миссис Тавишем ответила торжественным кивком.

— Я поставила одну из «Куисских нимф» рядом с ее горшком, и сегодня утром она выглядела немного веселее. Возможно, к осени я выведу новый сорт. — Ее карие глаза заискрились при мысли о том, чтобы выступить в роли свахи. — И раз уж мы затронули тему любовных союзов, должна сообщить вам, что младшая дочка мясника собралась под венец и выйдет замуж раньше старшей.

— Эта девица беспутница, — заявил мистер Тавишем с резким провинциальным акцентом. Он наколол горошину на вилку и отправил ее в рот.

— Уолтер! — Жена метнула в него увещевающий взгляд через стол.

Белла не дала изумленному смешку слететь с губ. Тавишемы — странная пара, но она их обожает. Они единственные люди в Шотландии, с которыми она с удовольствием общается.

Ну, есть и третий — ее собственное добавление к Шотландии. Интересно, что он сейчас делает? Ее непослушные мысли снова куда-то унеслись. К мистеру Роуздейлу, его большой ладони, доставляющей себе удовольствие, в котором ему было отказано сегодня. Пульс ее участился. Она крепко сжала ноги в попытке облегчить тянущую боль внизу живота.

— А что у вас, леди Стирлинг? Есть какие-нибудь новости? — спросила миссис Тавишем.

«Да, немыслимо великолепный мужчина целовал меня в прогулочной коляске. Совершено восхитительный день!..» Белла подавила порыв облизнуть губы и вместо этого вежливо улыбнулась:

— Вряд ли, ничего интересного.

— Вы не собираетесь в Лондон?

— Нет. А почему вы спрашиваете?

— Я просто подумала, что поэтому у вас обнаружился интерес к печатным новостям. Лично я предпочитаю читать светские сплетни. Хотя Тавишем солидарен с вами и иногда покупает «Тайме».

Белла наморщила лоб. «Тайме»? Сердце ее пропустило удар.

Мистер Роуздейл.

Почувствовав, как краска отхлынула от лица, она взяла вилку и нож и стала разрезать прямоугольник шатобриана на своей тарелке на мелкие кусочки, между тем лихорадочно пытаясь найти какое-то оправдание, какое-то правдоподобное объяснение, дабы не дать миссис Тавишем обнаружить, что у нее в садовом домике живет мужчина, которого, очевидно, интересует «Тайме».

И почему ее совсем не удивляет, что мистер Роуздейл читает эту газету?