Оливер помолчал.

Он пристально смотрел на Профессора.

Напряжение момента было нарушено появившимся в дальней двери человеком в костюме, усыпанном белой пудрой.

– Мой лорд…

Оливер резко обернулся.

– Ну что еще?

– Мой лорд, имеется несколько поделок…

– Поделок? Очень хорошо, но поспеши.

– Мой лорд, – повторил человек. При этом он одновременно поклонился и щелкнул пальцами. В зал вбежали два мальчика, державшие на плечах огромный поднос. – Мой лорд, первый торт – потроха.

На подносе была навалена бледная куча кишок, рядом с которыми лежали большие тестикулы животного и член. Оливер обошел вокруг подноса, внимательно рассматривая его содержимое.

– Внутренности только что убитого вепря, – констатировал он, кивнув. – Очень впечатляет. – Он вновь обернулся к Профессору:

– Вы одобряете работу моей кухни?

– Да, мой лорд. Ваши торты соответствуют традициям и прекрасно выполнены. Особенно искусно сделаны яички.

– Благодарю вас, сэр, – с поклоном произнес повар. – Они сделаны из патоки и слив, с вашего позволения. А кишки – это гирлянды из фруктов, покрытые медом, сбитым с пивом и яйцами.

– Прекрасно, прекрасно, – похвалил Оливер. – Ты подашь это перед второй переменой?

– Да-да, лорд Оливер.

– А какая у тебя вторая поделка?

– Марципан, мой лорд, раскрашенный одуванчиком и шафраном.

Повар снова поклонился и прищелкнул пальцами. Прибежали еще четверо мальчиков с другим подносом, на котором стояла огромная модель крепости Кастельгард с бледно-желтыми – точь-в-точь такого же цвета, как настоящие, – зубчатыми стенами высотой в пять футов. Гигантский торт соответствовал оригиналу вплоть до мельчайших деталей, таких, например, как крошечные флаги, свешивавшиеся с сахарных укреплений.

– Elegant! Великолепно сделано! – вскричал Оливер, радостно, как ребенок, хлопая в ладоши. – Мне больше всего нравится…

Он обернулся к Профессору и указал на модель:

– Вы знаете, что мерзкий виллан Арно собирается вскоре осадить наш замок и я должен защитить его?

– Да, – кивнул Джон стон.

– И как бы вы посоветовали мне расположить мои силы в Кастельгарде?

– Мой лорд, – ответил Джонстон, – я вообще не стал бы оборонять Кастельгард.

– О? Почему же вы так считаете? – Оливер подошел к ближайшему столу, взял кубок и налил себе вина.

– Сколько солдат вам понадобилось, чтобы отобрать его у гасконцев? – спросил Джонстон.

– Пятьдесят или шестьдесят… Не больше.

– Ну вот вам и ответ.

– Но мы не предпринимали лобовых атак. Мы действовали хитростью, искусно.

– А почему бы так же не поступить и Архипастырю?

– Он может попробовать, но мы будем настороже. Мы будем подготовлены к его нападению.

– Возможно, – сказал Джонстон, отворачиваясь, – а возможно, и нет.

– Значит, вы все-таки колдун?

– Нет, мой лорд, я не предсказываю будущее. У меня вообще нет таких способностей. Я просто даю вам совет как человек. И я говорю, Архипастырь может оказаться не менее искусным, чем вы.

Оливер нахмурился и некоторое время в угрюмой тишине пил вино. После этого он, казалось, заметил неподвижно застывших повара, мальчиков, державших подносы, и жестом велел им удалиться. Когда они двинулись к двери, он негромко произнес им вслед:

– Будьте поосторожнее с этими тортами! Я желаю, чтобы с ними ничего не стряслось, прежде чем их увидят гости.

Спустя несколько мгновений они снова остались одни.

– Мой лорд, – сказал Джонстон, – у вас нет никакой нужды защищать этот замок, поскольку у вас есть другой, намного лучше.

– А? Вы имеете в виду Ла-Рок? Но у Ла-Рока есть один недостаток. В нем имеется тайный проход, который я не могу найти.

– А откуда вам известно, что проход существует?

– Он должен существовать, – ответил Оливер, – потому что архитектором Ла-Рока был старый Лаон. Вы слышали о Лаоне? Нет? Он был аббатом монастыря до нынешнего аббата. Этот старый епископ был большим ловкачом, и всякий раз, когда его призывали оказать помощь в восстановлении города, замка или церкви, он оставлял в нем какой-то секрет, ведомый только ему одному. В каждом замке имелся тайный проход или незаметная глазу слабость, сведения о которых Лаон мог продать нападающему, если возникнет такая потребность. Старый Лаон хорошо видел, где найти выгоду для матери-церкви и, еще лучше, – для себя самого.

– И все же, – сказал Джонстон, – если никто не знает, где этот проход, то, возможно, его все же не существует. Но есть и другие соображения, мой лорд. Какова численность вашего войска здесь?

– Две сотни и двадцать латников, две с половиной сотни лучников и две сотни копейщиков.

– У Арно вдвое против этого, – задумчиво проронил Джонстон. – Возможно, еще больше.

– Вы так думаете?

– На самом деле он нисколько не лучше, чем любой обычный вор, но сейчас он стал знаменитым вором – после его похода на Авиньон, где он заставил римского папу пообедать с его людьми, а потом заплатить десять тысяч ливров выкупа за то, чтобы город остался нетронутым.