По голосу, — ответила мама с улыбкой. Как съездили? Всех задержали?

Разве всех задержишь? — с досадой проговорил Алешка. — Они, как тараканы, размножаются.

Ничего, — сказал папа. — Нас все равно больше.

Оболенских-то? — спросила мама.

Честных людей.

Вечно вы от меня все скрываете. — И она пошла на кухню. И сказала оттуда: — Сделаю торт. У нас гость сегодня. Отец, ты бы переоделся. А вы бы прибрались.

Мы цветы польем, — сказал Алешка.

И вот раздался звонок в дверь. Мы все оказались в прихожей. Вошла Оля и поздоровалась со своей светлой улыбкой.

— Привет, — сказал ей Алешка. — С будущими родственниками пришла знакомиться?

Мама хотела дать ему легкий подзатыльник, но он увернулся, и она попала мне в плечо.

— Ничего, Дим, — сказала она. — Это к счастью.

Почему к счастью? Впрочем, я и так' был счастлив.

Ольга очаровала всех. Папа стал за ней ухаживать, а мама хвалиться своими детьми.

— Алешка прекрасно рисует, — взволнованно говорила она. — Дима прекрасно… — Тут она немного запнулась и стала шарить глазами по комнате в поисках подсказки. Нашлась: — Прекрасно обои клеит.

— И письма пишет, — подсказал Алешка. Мама вздохнула и, наверное, подумала: опять от меня секреты.

За чаем с подгоревшим тортом («Так-то пивала?» — хвастливо спросил Алешка) мы рассказали Оле о том, что за ее родителями уже поехали в Париж два молодца, одинаковых с лица, что главные жулики задержаны и уже дают признательные показания.

А Ольга в теплых тонах поблагодарила всех Оболенских и сказала, что ей звонили из банка и просили зайти.

— Разбогатеешь, — сказал Алешка, — купишь мои картины… И мою выставку устроишь, за свой счет.

В общем, мы очень здорово провели время. Но мне все время казалось, что очень многое навсегда осталось позади. Будто кончился один этап нашей жизни и начинается другой. Но так обычно бывает, когда неплохо сделаешь какое-нибудь дело. И грустно с ним расставаться.

Вот, пожалуй, и все. Снова начались будни. И снова Алешка с Ростиком устроили очередную проказу. Совершили побег. В Америку. На электричке.

Не смейтесь, это правда. Я совсем забыл сказать, что в области, в старинном лесопарке, построили для детей что-то вроде Диснейленда. И в одном из его уголков устроили как бы Америку. С вигвамами индейцев и с бизонами. Вот там и гастролировали родители Ростика со своими аттракционами — охота на бизонов и катание на них по лужайке.

А Татьяна Львовна ушла из нашей школы и стала работать в этом Диснейленде переводчиком. В лесной глуши.

Как сказал при случае наш бравый директор: «Каждому свое. Кому — вольно! Кому — смирно!»

С Олей мы больше не виделись. Она уехала учиться в Санкт-Петербург.

Когда это случилось, Алешка покопался в своем столе и смущенно вручил мне подарок. Это был портрет Ольги, который он срисовал с ее фотографии. Давно это задумал.

Ольга на портрете была очень похожа на себя. Такая же светлая улыбка, такие же волнистые волосы… Только глаза разные — один черный, а другой голубой.

— Пиши письма, — сказал Алешка и кивнул на нашу семейную шкатулку.

Да, многое я вынес из этой истории. А главное, что я понял: пожалуй, нет у меня лучшего друга, чем мой младший братишка. Юный Шерлок Холмс.