— Знаю, Николай Дмитриевич, — засмеялась Наташка. — Сейчас вы поцелуете мне ручку, а потом тихо закроете за собой дверь. Чтобы я не слышала ваших секретов. Ладно, — великодушно разрешила она, — секретничайте. Только недолго.

И генерал, действительно, поцеловал Наташке ручку, а выйдя в прихожую, осторожно притворил за собой дверь.

— Александр Андреевич, — негромко сказал он, и Саня понял, что генерал хорошо знаком с его личным делом, с биографией, со всей жизнью. — Оставьте воспоминания до следующего дня. Постарайтесь хорошо выспаться. Это приказ. В пять утра вас разбудят.

— В такую погоду? — с сомнением спросил Саня.

— Да, — генерал крепко пожал ему руку. — В любую погоду!

Саня проснулся, как от толчка.

Постояв немного в задумчивости, он включил на кухне свет, достал чистый лист бумаги, шариковую ручку, аккуратно вывел: «Наташка! Ты настоящий друг! Я тебя люблю! Не волнуйся, если сегодня немного задержусь. Саня». Осторожно, ступая на цыпочках, прошел в комнату, где безмятежно, как ребенок, подложив ладошки под щеку, спала его верная Пятница, сунул записку под вазу.

— Саня, — заворочалась на тахте Наташка. — Возвращайся скорее, ладно? Я тебе привет от мамы передам и варенье… За шубу отругаю… Я же не знала, что шуба такая дорогая…

— Это пустяки, — сказал он с нежностью. — Спи. Я приду сразу, как освобожусь.

Часы показывали без одной минуты пять.

Слетев вниз по лестнице, Саня толкнул дверь парадной, но она не поддалась. Он налег плечом, с трудом протиснулся в образовавшийся проем; шквальный ветер ударил в лицо, прижал, словно пригвоздил к стене. И тотчас несколько пар сильных рук метнулись к нему от бронетранспортера, втащили в кузов. Взревел двигатель. Мощная машина, кренясь и покачиваясь, тяжело пошла навстречу урагану.

— Какой ветрище! — стараясь перекричать вой и скрежет, бросил Саня.

— Северный. Пятьдесят метров в секунду, — хрипло объяснил из темноты майор Громов. — Крепчает с каждой минутой!

— Мы пойдем в паре?

— Не знаю! — Тоном человека, которому необходимо сберечь силы для трудного и опасного дела, майор оборвал разговор, и всю дорогу до штаба они молчали.

Они молчали, поднимаясь по гулкой бетонной лестнице на второй этаж; молчали, когда официантка Клава — свежая, румяная, в белоснежной наколке и красивом переднике, сделав реверанс, подала в кабинет Командира завтрак: два яйца всмятку, салат из свежих помидоров, тушеное мясо с овощами, шоколад, кофе; молчали, когда на пороге появился мрачный как туча генерал Матвеев; молчали, когда Командир запрашивал у синоптиков погоду, — синоптики обещали светопреставление. Командир швырнул трубку и поднял на них усталые глаза.

— Через час, — он ткнул пальцем в карту, лежащую на столе, — в этом районе должен приземлиться спускаемый аппарат космического корабля. Ввиду сложной метеорологической обстановки Центр управления полетами обратился к ВВС с просьбой оказать содействие Группе поиска.

— Группе поиска? — Вечный комэск задумчиво посмотрел в окно. — Они что, работают?

— Точно так, — жестко ответил генерал Матвеев. — Работают! И ждут вашей помощи.

— Понимаю, — протянул Громов. — Только взлететь при таком боковом ветерке не удастся — угробим машины и косточки свои не соберем.

— В нашем распоряжении сорок четыре минуты, — хмуро сказал генерал. — Какие будут предложения?

— Нам бы только взлететь, — словно не слыша его, продолжал вечный комэск. — А там пойдет как по маслу. Но как взлететь? Крылышки не распустишь — сразу опрокинет. — Он с надеждой посмотрел на Саню: — Чего молчишь, светлая голова? Включай форсаж!

— А если… если попробовать прямо из капонира? — неожиданно выпалил старлей доблестных ВВС.

— Что из капонира?

— Взлететь из капонира! Навстречу ветру!

Генерал хмыкнул, Командир пожал плечами.

— А чего? — зарокотал майор Громов. — Это мысля! Складываем в капонире крылышки. Выводим обороты на все сто. Пулей выскакиваем на рулежную дорожку. На максимальной скорости увеличиваем площадь несущих поверхностей… На максимальной скорости геометрию изменяем, да, Сань?

— Одновременно включаем форсаж, отрываемся от земли, набираем высоту и — баста! — закончил Саня. — Дальше дело техники.

— Тю, — простодушно хохотнул Громов. — Если телега выдержит, а капонир не развалится — взлетим! Как пить дать взлетим! Никакой ураган не страшен. Надо только самолет удержать в момент выхода крыльев — тут штопорнуться можно.

— Какова длина рулежной дорожки? — улыбнувшись, спросил генерал.

— Не хватит, — вздохнул Командир. — Даже для такого смертельного трюка не хватит.

— Давайте считать!

Саня и Громов склонились над листом бумаги, Командир застучал пальцами по клавишам небольшой электронно-вычислительной машинки.

— А знаете, — он выпрямился. — Может получиться. Правда, в истории авиации такую абракадабру никто не делал, но может получиться!

— Крылья на такой скорости не заблокирует? — осведомился генерал.