– Не лечи, мне хреново! – отозвалась она, вытирая губы ладонью, совсем как алкашка у пивного ларька поутру.

Макс тоже покачал головой, но ничего не сказал, понимая, что дама в шоке.

– Ой, елки, журналюги раньше ментов успели! – выругался Розан, глядя в окно. – Коваль, завязывай бухать, нам скандал не с руки!

– Серега, кто это мог сделать? И почему здесь, ведь логичнее заложить мину в "Стеклянном шаре", я там каждый день обедаю или ужинаю.

– Может, это тот, кто бабки стырил?

– Знать бы еще, кто их стырил! – с досадой произнесла Коваль, глядя, как ее "Хаммер" окружают репортеры. – И кто этих борзописцев сюда пригнал! Серега, шугани культурно.

Розан вышел из машины и заорал:

– Расходимся, господа писатели, интервью не будет, комментариев – тоже!

Наконец-то явились менты, возглавляемые полковником Гордеенко.

– Макс, в машинах лишнего нет? – вспомнила Марина и посмотрела на совершенно спокойного и хладнокровного телохранителя.

– Чисто, Марина Викторовна, ваш "вальтер" дома, а у меня все документы в порядке, и на свой пистолет, и на всю охрану, – тихо отозвался он.

– Спасибо, солнце.

Гордеенко подошел к машине, широко улыбнулся:

– Госпожа Коваль, давно не виделись!

– Вот уж не скучала я по тебе, ей-богу, – пробормотала она еле слышно, а вслух сказала: – Здравствуйте, Игорь Иванович!

– Что тут у вас стряслось, если даже не уехали, меня дождались?

– Вот и я хочу узнать, что стряслось, кто решил устроить салют в моем казино. Буду признательна за помощь.

– Да, от вас дождешься признательности, Марина Викторовна! – вздохнул ментяра.

– Так же, как от вас – продуктивных действий! – не осталась в долгу Коваль, в голову которой уже ударил отличный коньяк, вызвав там определенные изменения.

Обменявшись любезностями, они прошли к патрульной машине, возле которой переодевался в спецкостюм сапер и Макс подробно рассказывал ему, где и что. Розан курил, сплевывая то и дело.

– Прекрати! – поморщилась Коваль. – Что ты как верблюд на бархане?

– Я вот думаю, а не книжник ли это замутил? – вполголоса сказал он.

– Окстись! У него мозгов не хватит, да и кишка тонка – со мной открыто конфликтовать.

– Да? А если он "крышу" поднапряг?

– Бурого? Да прямо! – фыркнула Марина, впрочем, не совсем категорично. – Мы с ним этот вопрос утрясли у Строгача, все без обид. Не станет Бурый против меня переть, я тебе точно говорю, Серега.

– Ой, не будь такой уверенной! А вдруг у Бурого интерес какой на нашей пашне? – не унимался Розан.

– Что ты панику развел? Давай не будем гадать – я позвоню ему и стрелку забью, посидим, поговорим и все выясним.

– Когда? Ты уезжаешь через три дня! – напомнил заместитель.

– Отложу, – пожала она плечами.

– Да, Малыш тебе потом так отложит – пожалеешь!

Факт, так оно и будет, Розан прав, но она должна разобраться, прежде чем уехать отдыхать.

– Нет, подруга, я не хочу проблем с твоим мужем, поэтому сделаем так – ты спокойно валяешься на пляже в Хургаде, а я сам попробую, – решительно сказал Серега. – Ты ж мобильный возьмешь, если что-то срочное, то связь будет.

– Бурый не станет говорить с тобой, ты это знаешь. Он признает только меня, да и то со скрипом – западло ему с девкой дела делать.

– А ты поговори с ним, объясни, что не можешь сама.

– Ага, больной прикинуться? – усмехнулась Марина. – Может, ему еще больничный лист принести, чтоб уж наверняка? Ладно, в принципе, за две недели, я думаю, ничего грандиозного не произойдет, так что нет смысла обсуждать. Да и Егору спокойнее будет, если я уеду на это время.

Из здания казино тем временем вышел сапер, неся мину в специальном ящике. После того, как ее повезли на полигон в спецмашине, сапер подошел к стоящей поодаль от милиционеров Коваль:

– Ну, скажу я, повезло вам, девушка, что телохранитель глазастый оказался. Ударь вы по этой игрушке ногой – разнесло бы полквартала, там заряд чудовищной силы.

– Вы меня обрадовали, – проговорила она, понимая, что сейчас упадет в обморок, но Макс был рядом, подставил плечо, когда она покачнулась. – Макс, что-то плохо мне…

– Пойдемте в машину, домой не скоро попадем, я думаю.

Он оказался совершенно прав, отпустили всех только к восьми вечера, когда Коваль была уже вполне невменяема от головной боли и допитого втихаря коньяка. Во дворе собственного коттеджа Марина просто вывалилась из машины на руки Макса, понесшего ее в дом. Егор вернулся уже, сидел у телевизора и смотрел выпуск новостей. В тот момент, когда Макс внес Марину, как раз и началось: