–  Федорин, что за дурацкие шутки? Ты где? Срифмовать? Или не надо?

–  Какие рифмы! Тут четыре трупа на вокзале! Один женский, два в штанах, а четвертый вообще в милицейской форме.

–  Федорин, если это розыгрыш, то можешь прямо сейчас покупать билет до самой дальней гавани Союза. А трудовую книжку мы тебе вдогонку вышлем. Доплатным письмом.

–  Лучше тройной гонорар. Потому как у нас на вокзале натуральное Чикаго времен сухого закона. Сейчас материал соберу и быстренько напишу.

–  А дудки! Стой там, никуда не рыпайся, никого не спрашивай. И ничего не пиши. Я эту трагедию лично на себя беру. Тряхну, в общем… чем положено. А то некоторые особо грамотные уже высказываются по курилкам, что начальник, мол, в одном только жанре преуспевает - сумма прописью.

Но ни милиция, ни примчавшийся галопом Калиныч не смогли вытрясти из свидетелей хоть что-то полезное. Никто просто не заметил, что за несколько минут до разразившейся трагедии на милицейского сержанта, обходившего владенья свои, наткнулся Некто, внешне невыразительный, идеально растворяющийся в людской сутолоке, но тем не менее, сержантом замеченный. Сержант цепко взял его за рукав и буквально пригвоздил к перрону вопросом:

–  Ты опять здесь ошиваешься? Я тебя, кажется, предупреждал?

–  Да ничего я не опять, - заскулил Некто, - тут… понимаш, кака штука… приятель позвонил, что проездом из Москвы будет, я примчался, московский поезд - вон он, а приятеля нет. Да ну что ты, в самом деле? Рукав-то отпусти… вот… огоньку дашь?

Сержант вынул из кармана зажигалку:

–  На, кури - и вали отседова, живой покедова!

–  Да ладно тебе!
– невыразительный затянулся дымком и потихоньку поковылял в сторону выхода. Сержант тоже собрался продолжить обход, но тут его окликнул дежурный носильщик:

–  Командир, это не ты уронил?

Сержант остановился, оглянулся, затем наклонился и поднял с асфальта листик бумаги, на которую указывал носильщик. Прочел, перестал улыбаться и напевать, дернулся, смял листик, отшвырнул его в сторону и бросился ко входу в вокзал.

Когда загремели выстрелы и началась паника, Некто невыразительный вернулся, подобрал белый комочек, сунул в карман и растворился в общей сутолоке.

«Шекспировские страсти на городском вокзале

Вчерашняя жуткая трагедия, унесшая жизни четырех молодых людей, повергла в шок буквально весь наш край. Редакция публикует первые результаты независимого журналистского расследования от своего специального корреспондента.

Вчерашним утром около 9-00 сержант подразделения транспортной милиции 26-летний Н. (фамилия не сообщается, исходя из интересов следствия) заступил, как обычно, на охрану вверенной территории. По свидетельству прапорщика Зотикова, дежурившего в ту смену по отделению, ничего странного в поведении сержанта он не заметил. Молодой милиционер получил табельное оружие - пистолет ПМ - и две обоймы. Характерная деталь: сержант никогда не сдавал обоймы снаряженными, а всегда разряжал их и снова заполнял патронами только перед заступлением на новое дежурство. Пружина не должна уставать, - объяснял он, - иначе в нужную секунду патрон перекосит или вообще не подаст.

Пока неизвестно, какая же пружина внутри самого сержанта дала сбой в нужную секунду. Но после того как он заступил на службу и совершил первый обход залов ожидания и перрона, что-то заставило его изменить маршрут и вернуться в кассовый зал, где в киоске обмена валюты работала его знакомая, фамилию которой не называем по просьбе ее родных. Молодые люди уже виделись и разговаривали несколькими минутами раньше. По свидетельству очевидцев обменялись несколькими общими фразами, после чего спокойно расстались. Однако по возвращению сержанта вспыхнула короткая, но острая ссора, после которой милиционер выхватил пистолет и убил девушку тремя выстрелами в упор.

Придя в себя после минутного естественного всеобщего оцепенения, к месту происшествия бросились братья Христофоровы, случайные свидетели, ожидавшие на этот момент прибытия поезда, чтобы встретить свою мать. Под сводами кассового зала прозвучало еще два выстрела. Младший из Христофоровых, 20-летний студент Николай умер мгновенно. Старший, Геннадий 26 лет, строитель, скончался в машине «Скорой помощи» по пути в больницу.

После совершения уже тройного убийства сержант, не выпуская из рук оружия, побежал к служебному выходу, ведущему на товарные пути, однако дверь оказалась запертой. Вахтер самовольно покинул пост по личным нуждам, заблокировав, вопреки инструкции, дверь ломом. В данном случае это нарушение позволило избежать дальнейших жертв. Увидев, что к нему приближаются уже не безоружные ожидающие, а милиционеры с оружием наготове, сержант Н. выстрелил себе в висок.

Расследование трагедии взял под свой личный контроль губернатор области. Первым передал свои глубокие соболезнования родным и близким погибших сенатор Тошман, представляющий наш регион в Совете Федераций. Он, в частности, сообщил в телефонном разговоре с нашим корреспондентом о своем намерении представить братьев Христофоровых к награждению орденом «За мужество» посмертно, а также о назначении государственной пенсии матери погибшей кассирши, являющейся инвалидом труда.

Таково протокольное изложение произошедшего. Однако оно не дает ответа на главный вопрос: что же произошло за те полчаса между первым спокойным утренним разговором молодых людей и последующей ссорой, завершившейся роковыми выстрелами. Ведь сержант и убитая не были случайными знакомыми. Они находились в статусе официальных жениха и невесты. Уже была назначена дата свадьбы - и вдруг такой поворот!