Шрифт:
И Нотка дождался!..
Прежде всего они сквозь темные заросли напролом помчались к шлюзу. Правда, Лёпа по дороге, задыхаясь от скорости, говорил, что никакой Ноткиной мамы там нет и что Искор наивному Нотке "вешал на уши копченых червей с Дым-Шиша ". Но при этом не отставал от друзей.
Ноткина мама в каменной каморке была. Ребята освободили ее, и она обняла Нотку и не хотела больше отпускать от себя. Но он убедил ее, что теперь уже ничего страшного нет. Маму проводили домой, успокоили еще раз, и Нотка с друзьями опять помчался к обесточенному Ковчегу.
Надо было решать, что делать с Искором.
И вдруг на бегу Гига выдал очень здравую мысль:
– Нет, ребята, нельзя так. Мы опять что-нибудь не то намудрим. Надо рассказать взрослым…
– Еще чего! – возмутился Лёпа. – Они намудрят больше нас!
– Да! Как недавно на Дракуэли! – поддержала его Прошка.
– Надо рассказать умным взрослым, – сказал Титим.
– Кому это? – хмыкнул Лёпа.
– Дядюшке Брю и Сирротине Маркеловне, – уверенно предложил Нотка. – Они не подведут…
Против этого нечего было возразить.
Запыхавшись, они прибежали к дядюшке и выложили ему, Сирротине и заодно Кро-Кро все события.
– Д-да, дела… – дядюшка Брю заскреб лысину. – Вот уж не знал, какого бессовестного типа я у себя пригрел. Хотя, по сути дела, он еще мальчишка. В прежние времена его следовало выпороть и на неделю посадить в темный чулан. Однако, сейчас Декларация. Да и неизвестно, что он сможет выкинуть еще…
– Никакой он не мальчишка, а взрослый злодей, – строго сказала Сирротина Маркеловна. – Если бы оказалось, что он просто сочинил историю с Ноткиной мамой, можно было бы подумать, что он легкомысленный авантюрист и болтун. Однако он ведь запер ее всерьез, и она по правде могла захлебнуться… Значит, ему наплевать на людей…
– На всех людей, – кивнул Нотка (в нем все еще сидели всхлипы). – Он же говорил, что может взорвать целые планеты. Ради этого… величества…
– Величия, – кивнула Сирротина Маркеловна. – Да… Наука философия утверждает, что мания величия – неизлечимая болезнь. А медицина, к тому же, говорит, что эта болезнь заразна и опасна. Не меньше, чем известная по легендам хворь чумоспа . Мне кажется, единственный выход – отправить больного за пределы звездной системы. Пусть живет в Ковчеге один. Люди ему все равно не нужны. Он сможет воображать там себя владыкой всего космоса и будет доволен…
– Жалко все таки, – вздохнула Прошка.
– Всех остальных людей еще жальче, – угрюмо сказал Титим. – А он сам виноват… Разве Ноткину маму он пожалел?
– Ковчег жалко, – пробубнил Лёпа. – Больше не полетаем…
– Почему не полетаем? В Ковчеге есть катер-челнок, – напомнил Гига. – Тоже со звездной энергией. – Конечно, в нем тесно и мало удобств, но с планеты на планету скакать можно. А потом… – И он замолчал.
– Что потом? – нетерпеливо сказала Прошка (и хлопнула по говорящему кулону, который опять вредно пищал у нее на груди).
– Наверно, это пока тайна… но здесь ведь все свои… Папа говорил, что они в институте Гарантия Гарантьевича скоро откроют такое свойство космических пространств, что по ним будет можно проникать куда угодно за одну секунду. Без всяких ковчегов…
– Ну, это отдельный вопрос, – нахмурился Титим. – Давайте не отвлекаться. Как все же быть с Искором?
– Решили ведь… – печально сказала Прошка.
– Да… – покивал дядюшка Брю. – А Ковчег… его все равно нельзя оставлять на планете, если в нем столько взрывчатки…
Когда проникли в Ковчег, Титим стал светить фонариком, а Гига нащупал конец кабеля и умело включил его в гнездо. Но не в прежнее, в другое. Гига и Титим знали все хитрости здешней кабельной проводки. Теперь энергия была во всем Ковчеге, кроме рубки с пультом. Ну и что? Все знали, что в Ковчеге есть еще несколько рубок – с пультами-дублерами. В одну из них ребята, дядюшка и Сирротина Маркеловна тут же и отправились.
Там Гига и Титим с полчаса колдовали над широченной клавиатурой. Потом объяснили:
– Мы запустили вечную автоматическую программу, Искор не сможет изменить ее. Ковчег будет бесконечное время лететь все прямо и прямо, только обитаемые планеты станет огибать. Для их безопасности…
Затем Гига надавил стартовую кнопку, и Ковчег бесшумно ушел в открытый космос.
Гига включил связь, а Титим сказал:
– Искор…
– Чё надо, – отозвался тот. И появился на переговорном экране.
– Видишь, полетел, – проговорил Титим, глядя мимо экрана. – Хотел быть хозяином всего мира, вот и будешь… Сухарей и консервов здесь хватит на тыщу лет.