Впрочем, отцу премьер-министра я сказал только, что нет ничего жестко предопределенного. То, что произойдет в будущем, определяем мы сами — нашими поступками.

— Я поговорю с сыном, — решил Бенцион Нетаниягу. — Я постараюсь организовать вашу встречу.

В ожидании известия от премьер-министра я снова и снова изучал указания кода на грозящую Израилю опасность.

Мое внимание опять привлекли слова «следующая война», встречающиеся только один раз. Когда я обнаружил их, мне показалось, что они ясно подтверждают связь между убийством Рабина и угрозой атомного холокоста.

Непосредственно над словами «следующая война» скрытый текст Библии говорит: «Это случится после смерти премьер-министра». В той же строке были слова «Ицхак» и «Рабин».

Следующая война. Это будет после смерти премьер-министра.

Еще один умрет.

Напрашивалось предположение, что Нетаниягу также находится в опасности. И предсказание его гибели было связано со «следующей войной».

Я поспешил еще раз встретиться с Нетаниягу-отцом, чтобы сообщить ему то единственное, о чем умолчал при первой встрече: код, который предсказал избрание его сына, теперь предсказывает сыну смерть при исполнении служебных обязанностей.

Бенцион Нетаниягу уже потерял одного сына. Брат премьер-министра, Йонатан, был убит во время знаменитого налета на Энтеббе, который он, кстати, и возглавлял. Тогда, 4 июля 1976 года, было освобождено несколько сот заложников. Йонатан Нетаниягу считается национальным героем Израиля.

Мне не хотелось говорить моему собеседнику, что и другому его сыну грозит смертельная опасность. Но единственным человеком, способным повлиять на сложившееся мнение премьера, был его отец. И я показал Нетаниягу-старшему новую серию распечаток.

Слова «премьер-министр Нетаниягу» встречались в тайном тексте Библии только один раз. Фамилию «Нетаниягу» пересекало слово «избран».

— Это мы обнаружили за неделю до того, как ваш сын победил на выборах, — пояснил я.

Дальше я показал Нетаниягу-старшему вторую распечатку. Рядом со словами «премьер- министр Нетаниягу» читалось слово «Каир». Это была первая арабская столица, в которую Нетаниягу нанес визит. Третья распечатка показывала поблизости от слов «премьер-министр Нетаниягу» слова «в Амман». Визит премьера в столицу Иордании был назначен на следующую неделю.

— Первые три предсказания уже сбылись, — сказал я. — Думаю, что к четвертому следует отнестись со всей серьезностью.

Я протянул отцу премьер-министра четвертую распечатку. На ней через столбик букв, складывающихся в слова «премьер-министр Нетаниягу», шли слова «непременно убьют».

Смысл кодового сообщения не оставлял никаких сомнений. Я заверил Нетаниягу- старшего, что речь идет только о возможности, а не о неизбежности.

Он попросил еще раз показать ему предсказание убийства Рабина и некоторое время молча всматривался в зловещие слова.

Потом повторил, что поговорит с сыном.

— Я виделся с сыном сегодня вечером, — сказал мне Бенцион Нетаниягу за день до того, как я должен был улететь из Израиля. — Он не хочет с вами встречаться. Биби чужд всякой мистике, он человек очень практичный и здравомыслящий. Он просто не поверил ни в какой код.

Это до ужаса напоминало слова друга Ицхака Рабина, которые я услышал, когда пытался предупредить премьера о грядущем покушении: «Он вам не поверит. Он чужд всякой мистике. И к тому же он фаталист».

И вот Рабин был мертв.

Я вернулся в Нью-Йорк и уже оттуда послал последнее письмо премьер-министру Нетаниягу. Он получил его незадолго до Рош га-Шана (еврейского Нового года). В письме говорилось: «Библейский код предсказывает опасность, грозящую Израилю в течение ближайших четырех лет, но именно нынешний год может быть решающим. Возможно, самый критический момент — дни перед Рош га-Шана».

Эти дни стремительно приближались. Библейский код уже несколько раз доказал свою реальность, предсказав совершенно непредвиденный исход выборов, дату начала террористических выступлений, дату убийства Рабина.

И все же премьер-министр отказывался принимать предсказание всерьез. А день, указанный как начало Холокоста, — 13 сентября — тем временем приближался.

Это была трехлетняя годовщина рукопожатия Рабина и Арафата. Рабин был мертв, как код и предсказывал. Миру между евреями и арабами тоже пришел конец — опять-таки в соответствии с предсказанием. Переса, проводившего мирный курс, сменил Нетаниягу, сторонник жесткой политики. Это тоже предсказал библейский код.

Все предсказания, относившиеся к 5756 году, за исключением «атомного холокоста», уже сбылись. По мере того как год приближался к концу, мне все чаще и чаще вспоминался вопрос, задаваемый еврейскими буквами — теми самыми, что обозначали год. Это был вызов, обращенный в равной степени ко всем нам: «Изменишь ли?»