Он почему-то был уверен, что двое чужаков в эти минуты сидят в надувной шлюпке и плывут вдоль берега, разыскивая его…

Бетонный бункер выглядел таким же тихим, лишенным всяких признаков жизни, как и накануне. В нем и вокруг него не было вроде бы никаких перемен.

"Остаются палатки и блокгауз… Что ж, отправимся туда!"

С величайшими предосторожностями, переползая от куста к кусту, Мишель взял курс на север. Ни разу его ничто не встревожило. Кроме шума сосен, сотрясаемых порывами мистраля, он ничего не слышал.

"Нет, это было бы слишком уж хорошо, — подумал он. — Долго так продолжаться не может".

Мальчик подполз к месту, откуда были видны палатки, и затаился, прижавшись к земле.

Весь обратившись в зрение и слух, он пытался уловить какие-нибудь звуки или движения, которые выдавали бы присутствие человека.

"Даже если они спят, должны же они как-то себя проявлять, — думал он. — И не обязательно храпом…"

Теряя терпение, мучимый сомнениями, Мишель едва удержался, чтобы не позвать Мартину и Даниеля вслух, хотя бы вполголоса.

"Как же узнать, здесь ли они?.." — снова и снова спрашивал он себя.

Постепенно он пришел к мысли, что у "зеленых комбинезонов" есть где-то и другой лагерь.

Лагерь более основательный, где они держат пленников.

Он решил продолжить поиски, пройдя до блокгауза. Но, едва сдвинувшись с места, мальчик замер, прижавшись к земле.

В зарослях показались два силуэта. Два силуэта в зеленых комбинезонах; они направлялись к палаткам.

Мишель, не смея шевельнуться, смотрел, как чужаки разбирают палатки и быстро сворачивают их в рулоны.

Навьючив их себе на спины, они удалились по направлению к бункеру.

Мишель тоже заторопился: он рассудил, что теперь возле блокгауза не должно быть никого.

"Сейчас или никогда!"

Почти бегом — хотя передвигаться приходилось низко пригнувшись не поднимая головы над кустами, — Мишель добрался до открытого места вокруг блокгауза.

Он приблизился к постройке со стороны глухой стены. Припав к шершавой бетонной поверхности, мальчик стал осторожно продвигаться к углу, где была амбразура.

"Может быть, я смогу заглянуть внутрь, оставшись незамеченным", — думал он.

Его надежды не оправдались. Амбразура позволяла видеть лишь вход; внутренние же помещения оставались скрытыми.

Мишель продолжал осторожно идти вперед — и вдруг, набравшись решимости, стремительно вбежал внутрь. Какое-то мгновение он ничего не видел: после яркого солнечного света тут, казалось, было совсем темно. Он постоял в растерянности, не в силах найти дверь, которая вела дальше.

Но вскоре глаза его приспособились к полумраку, и он вынужден был прийти к выводу, что блокгауз пуст. Ничто не говорило о том, что тут кто-то находится.

Разочарованно вздохнув, Мишель пожалел, что не проследил, куда ушли двое, несущие палатки.

"Я решил, что они уходят по направлению к бункеру… Но это еще не значит, что они в самом деле пошли туда…"

Внезапно его поразила новая мысль:

"Если их здесь всего трое, то что это значит?.. Это значит: поскольку я видел всех троих в действии, то, выходит, они оставили Даниеля и Мартину одних! Значит, в их распоряжении есть помещение, которое можно прочно закрыть снаружи?.."

На минуту Мишель допустил и такой вариант: пленники, связанные по рукам и ногам, спрятаны где-то в зарослях. Но вариант этот ему не понравился.

Время, казалось Мишелю, мчится стремительно. Солнце приближалось к зениту. Несмотря на мистраль, зной стоял удушающий.

Мишель дал себе несколько минут отдыха.

Но, едва успев погрузиться в свои размышления, он вдруг вздрогнул.

Мальчик был уверен, что слышал какой-то звук, не похожий на шорох листьев под ветром. Это был треск ветки, придавленной чем-то тяжелым — например, ногой…

С бьющимся сердцем, приоткрыв рот и затаив дыхание, Мишель напрягся, готовый броситься бежать и выбирая лишь направление. Он сосредоточенно вглядывался в заросли вокруг себя, уверенный в одном: чтобы двигаться так осторожно — в то время как за полчаса до этого двое "зеленых комбинезонов", совершенно не таясь, подходили к палаткам, — у чужаков есть какая-то причина… И эту причину совсем не трудно было угадать.

"Они ищут меня, — сказал он себе. — Теперь ход за мной!"