Да, Курбатов человек загадочный, умел ладить с немцами и военнопленными и при проверке Особым отделом существенных фактов, наказуемых в уголовном порядке, установлено не было. Так, попавший в плен помощник командира батареи 1260 стрелкового полка 38 CД 22 армии Турманов Николай Александрович, 1922 года рождения, уроженец д. Быковка Подольского р-на Московской области, бежавший из Ржевского лагеря 9 октября 1942 года показал: «Хотя Курбатов работает на немцев, но он всей душой советский человек, побаивается, что его расстреляют как изменника Родины, поэтому старается искупить вину. Курбатов не выдал нас немцам, советовал как лучше уйти и выдал продуктов на дорогу».

А бывший военнопленный Венренцов Леонид Петрович, 1923 года рождения, уроженец д. Аксинино Веневского района Тульской области, 10 октября 1942 года показал: «Курбатов многим военнопленным помогал бежать из лагеря, несмотря на то, что являлся начальником полиции. В сентябре поспособствовал побегу из лагеря майору, двум летчикам, одному полковнику, танкисту».

И, наконец, Земсков Георгий Иванович, 1904 года рождения, уроженец с. Малая Кандала Куйбышевской области, военврач 2 ранга, начальник хирургического отделения медсанбата № 138 135 СД показал: «Первое знакомство с Курбатовым относится к ноябрю 1942 года. Из наблюдений за ним могу охарактеризовать его как человека, находящегося на должности начальника полиции лагеря и состоящего на службе в германской армии, практическую, предательскую деятельность в лагере не проводит. Многих честных военнопленных он безусловно знает, не преследует и не выдает немцам, некоторым даже оказывает содействие в осуществлении побега.

Презрительно относится к добровольно перешедшим на сторону немцев. Вместе с этим ведет себя таким образом, что пользуется авторитетом у командования лагеря».

В то же время Земсков говорил о Курбатове и так: «Человек морально не устойчив. Большой пьяница, хотя на словах человек как-будто советский. Изымал из пайка пленных часть продуктов и пил на них водку».

Из показаний бывшего делопроизводителя по делам военнопленных Ржевской горуправы Еремеева Александра Ивановича, 1894 года рождения явствует: «Использовались военнопленные на тяжелых физических работах с 7 утра до 5 вечера. Сильное истощение, огромная смертность. За зиму 1941-42 года погибло около 9000 человек».

Со слов бургомистра Кузьмина Владимира узнал, что через лагерь прошло 16–20 тысяч военнопленных. С октября 1941 года по январь 1942 года из лагеря освобождено примерно 1700 человек. Освобожденных конвоировали в горуправу, где им выдавали удостоверения. После января 1942 года освобождение военнопленных было запрещено. Освобождали только для работы в распоряжение горуправы, а короче, для работы в полиции.

В отчете о работе отдела 1ц/АО 9 армии с 1 января по 31 марта 1942 года говорилось: «Каких-либо осложнений в лагерях не было. Побеги единичны. В отношении отпущенных осенью 1941 года из-за трудностей в продовольствии принято хотя и запоздалое решение о возвращении их в лагерь».

А вот что показал адъютант Ржевской комендатуры 1/532 обер-лейтенант Ротер Макс Георг, 1903 года рождения, уроженец г. Штрелен провинция Силезия, член НСДАП с 1932 года, человек с высшим юридическим образованием о лагере военнопленных: «В Ржеве находился сборный пункт № 69 армии для русских военнопленных. Военнопленные содержались в ужасных условиях. От голода и заболеваний, от простуды, только в декабре 1941 года и январе 1942 года ежедневно умирало 25–30 военнопленных. За два месяца из числа 5-15 тысяч умерло не менее 2 тысяч военнопленных. Остальные в зимний холод, пешком или в открытых вагонах отправлялись на сборные пункты в Вязьму и Сычевку. Начальником лагеря был майор Клачес ".

Об одном этапировании военнопленных из Ржева в Сычевку показал очевидец Демидов Николай Яковлевич, 1889 года рождения, уроженец и житель д. Бутово Ржевского района: «Я лично видел, как в декабре 1941 года по Торопецкому тракту немцы гнали 25 тысяч военнопленных и на территории Медведевского с. Совета в затылок разрывными пулями расстреляли 20 тысяч военнопленных, догнав до Сычевки только 5 тысяч человек.

Находившийся в Ржевском лагере военнопленный, учитель из г. Красноселье Луковниковского района Демин Константин Александрович, 1920 года рождения, рассказал, что бараки в лагере располагались в два ряда, а с наружной стороны их были вырыты рвы, где производили захоронения военнопленных.

Как поступали немцы с бежавшими из лагеря военнопленными свидетельствуют показания Хмурчикова Павла Емельяновича, 1884 года рождения, проживавшего в г. Ржеве на Трудовой улице. Шесть военнопленных, переплыв Волгу, спрятались на Смоленском кладбище, но их выдали и немцы задержали их. Он лично видел, как немцы сопровождали задержанных. Отойдя на некоторое расстояние, из числа шести задержанных красноармейцев двух немцы расстреляли в упор, а оставшихся четверых повели к лагерю и так же расстреляли.

Жительница г. Ржева с улицы Кузнечная, дом № 11 Садовникова Мария Сергеевна, 1908 года рождения, уроженка д. Будаково Ржевского района, была очевидицей, когда в конце 1941 года были застрелены три-четыре военнопленных за территорией шелкокрутильной фабрики.

Но расстрелы военнопленных были не только по месту задержания сбежавших, но и в самом лагере.

Разведчица разведотдела штаба 22 армии Милютина Серафима Федоровна, 1922 года рождения, уроженка и жительница г. Кувшиново Калининской области, находившаяся в Ржевском лагере, рассказала: «Свободное хождение в лагере имел командир Красной Армии Королев Павел Иванович, лет 40. Он рассказывал военнопленным об обстановке в г. Ржеве, боевых действиях из прочитанных где-то газет. Королев говорил, что в городе партизан нет, есть небольшие группы подпольщиков. Сообщил о расстреле или повешении трех молодых партизан. За передачу каких-то сведений военнопленным и подачу каких-то сигналов Королев был расстрелян.