Шрифт:
— И пальто не надели! Вы что?!
— Я думал, всё будет быстро, к тому же нельзя было дать ему уйти.
— Странно, — почесал по голове сторож. — Я не видел, как вы выбегали!
— Должно быть, разминулись, — предложила добродушная старушка. — Эти молодые как ветер! Только и успевай глядеть!
— Твоя правда, — вздохнул тот. — Но после такой прогулки, тебе, парень, никакое здоровье не поможет! — заметил дед, хлопая иного по плечу. — Идём, дам тебе профилактику от простуды.
Сторож повёл молодого учителя в свою коморку, достал оттуда бутыль с прозрачной жидкостью и налил стакан почти до краёв.
— Пей!
— Что это?
— Спирт, — философски выдохнул хозяин. — Ты пей, а то завтра не встанешь!
— Я не пью.
— Не придуривайся, кому говорю! — нахмурил брови дед и ударил кулаком по столу так, что стакан подпрыгнул, выплеснув часть жидкости через край. — Человеческим языком тебе говорю: «Пей!» Бо завтра студенты труп лихорадочный ждать будут!
— Это уж точно! — вздохнул мертвец, берясь за посуду. — Ваше здоровье! И он залпом его осушил.
— Вот то-то оно! — добродушно крякнул дед. — А злоумышленник тот, видно, шустро бегает!
— Только пятки и видел! — кивнул, усмехнувшись, Адреан. — Не волнуйтесь, я стекло оплачу и парту тоже.
— С твоей-то зарплаты? — презрительно фыркнул сторож. — Не смеши старого дурака!
— Я здесь для души, — прояснил вампир, вращая в руке пустой стакан. — А основной мой доход от фирмы.
— Папа был хорошим? — понимающе прищурился старик.
— Гением! — улыбнулся парень.
— Это славно, — одобрил собеседник. — Так и надо, чтобы работа была для удовольствия и по призванию. Это ты молодец!
— Спасибо.
— А злыдень тот, — улыбнулся в усы дед, — видно, на тебя зуб имеет! Признайся-ка, сколько зачётов не поставил?
— Да прилично.
— Вот то-то же! Ну, успехов тебе! Учи на здоровье и сам будь здоров! Ты у нас парень молодой, красивый, по тебе все девчонки сохнут!
— Это как так? — озадачился вампир.
— А вот так! Млеют и всё тут! Так что берегись, сынок, с бабами шутки плохи, не смогут терпеть, прижмут к стенке и капут! Уничтожат на фиг! А выдержка их сам знаешь, какая!
— Спасибо за предостережение! — вздохнул ошеломлённый новостями «симпатяжка».
— Предупреждён, значит, вооружён! — пропел весело дедушка. — Ну, с Богом, сынок!
— До свидания.
— Спокойной ночи!
— О! — обернулся у двери учитель. — Это вы по делу заметили! Вам также!
— Спасибо!
10
Студия встретила Адреана скорбным молчанием. Почему-то сейчас его тянуло именно сюда. Вампир вздохнул, повесил сложенное пальто на спинку стула и расправил плечи, оглядывая картины.
В центре с едва уловимой улыбкой на губах в шикарном красном платье сидела Милена. Воистину княгиня! Художник грустно улыбнулся и подошёл ближе к своей картине.
— Я же говорил, что ты будешь красавицей! — прошептал он, нежно проводя рукой по нарисованной щеке.
С другой стороны покоился иной холст. Смущённая обнаженная девушка на кушетке. Она. Бессмертный повернулся к портрету и залюбовался. Тонкая, изящная, прекрасная. Теперь это её студия. Со всех сторон, с каждого клочка на несчастного смотрели её наброски.
Адреан вздохнул, расстегнул пуговицы рукавов рубашки и закатал их. Достал чистый холст, установил мольберт, достал палитру и, расстегнув напоследок воротник, чтобы освободить горло, взял в руки уголёк.
Скоро под аккуратными руками стали проявляться любимые глаза, волосы, нос, улыбка. Ласково, словно пеленая ребёнка, он вырисовал нежную ямочку между ключицами, маленькие покатые плечики.
Работа забирала его. Она, накатываясь волной, уносила художника вдаль и ввысь к неизведанным далям, к облакам цвета золота и меди, к солнцу, к счастью, далёкому и такому близкому. И рисуя, Адреан вспоминал всё самое лучшее, что только случалось с ним в жизни этой и той далёкой, давно забытой.
Он видел Её, улыбающуюся, смеющуюся, обнимающую его и целующую. Вспоминал те робкие испуганные глаза и цепкие пальчики, когда, разозлившись на какую-нибудь шутку или подкол, та хватала его за ухо и осторожно трясла, а потом, заглаживая вину, нежно гладила чёрные волосы. Милена любила в них копошится. «Какая шикарная у тебя грива! — смеялась она. — Мечта поэта и злобной жены: есть за что схватиться! Люблю! Люблю тебя!» А по вечерам она готовила кофе, приговаривая: «Ты сова, тебе хорошо, а мне нужен допинг, чтобы бодрствовать с тобой! Повезло, тебе, что имеешь свою фирму и то, что художник, а иначе давно бы выперли на улицу за нарушение трудовой дисциплины, жаворонок-лунатик ты мой!»