Применение чрезвычайных мер в Двенадцатом, после того, как я вмешалась в наказание Гейла. Мой стилист, Цинна, весь в крови, избитый и неосознающий что происходит, в Комнате Запуска перед стартом Игр. Источники Плутарха полагают, что он был убит во время допроса. Прекрасный, загадочный и замечательный Цинна был мертв благодаря мне. Я задвинула эту мысль подальше, так как она была слишком болезненна, чтобы перестать думать о ней не теряя свое хрупкое самообладание.

Что я собираюсь сделать?

Стать сойкой-пересмешницей....могла ли какая-либо польза перевесить все потери? Кто может правильно ответить на этот вопрос? Конечно не команда из Тринадцатого. Я клянусь, что теперь когда моя семья и Гейл в безопасности, я могу убежать. За исключением одного незаконченного дела. Пит. Если бы я знала наверняка что он мертв, то я могла бы исчезнуть в лесах и никогда не возвращаться назад. Но пока я точно не знаю, мне приходиться торчать тут.

Я поворачиваюсь на пятке, издавая шипящий звук. В дверном проеме кухни , выгнувшись назад и встопоршив уши, стоял самый уродливый кот в мире.

– Лютик, - говорю я. Тысячи людей мертвы, но он выжил и даже выглядит упитанным. Но как? Он может войти и выйти из дома через окно, которое мы всегда оставляли приоткрытым в кладовой. Он должно быть ел полевок. Я отказываюсь рассматривать альтернативу им.

Я сажусь на корточки вниз и протягиваю руку.

– Иди сюда, мальчик.

Вряд ли. Он сердит сам на себя. Кроме того, я

не предложила ему еды. Моя способность обеспечить ему еду всегда была моим главным плюсом для него. В то время, когда мы имели обыкновение встречаться в старом доме, потому что нам не понравился этот новый, мы, казалось, немного понимали друг друга. Ясно что с этим покончено. Он моргает все теми же неприятными желтыми глазами.

Хочешь увидеть Прим?
– спрашиваю я. Ее имя привлекает его внимание. Помимо его собственного имени, это - единственное слово, которое что -либо значит для него. Он издает ржавое мяуканье и приближается ко мне. Я подбираю его, поглаживая мех, затем иду в туалет нахожу свою сумку с игр и просто закидываю его туда. Нет никакого другого способа, которым я была бы в состоянии пронести его на судно на воздушной подушке, и он значит многое для моей сестры. Ее коза, Леди, животное очень ценное, к сожалению не появилась.

В наушниках я услышала голос Гейла, велящий мне возвращаться. Однако рюкзак с Игр напомнил мне об еще одной вещи. Зацепив ремешок сумки на спинке стула, я бросилась по ступеням к своей спальне. Внутри чулана находилась отцовская охотничья куртка. До Подавления, я принесла ее сюда из старого дома, полагая, что ее присутствие успокоит мою мать и сестру когда я умру.

Слава небесам, она не превратилась в пепел.

Мягкая кожа действует успокаивающе, и на минуту я забылась приятными воспоминаниями о часах проведенных завернувшись в нее. Затем по непонятным причинам мои ладони начали потеть. Странное ощущение подкралось к моему затылку. Я развернулась оглядывая комнату, но та была пуста. Странно.Все на своих местах. Никакой звук не тревожит меня. Тогда что это?

Мой нос дергается. Этот запах. Приторный и искусственный. Пятно белого выглядывает из вазы с сухими цветами в моем шкафу. Я подхожу к нему осторожными шагами. Там , полность скрытая своими кузинами, свежая белая роза. Прекрасна. Вплоть до последней колючки и шелковых лепестков.

Когда я начинаю закрывать рот от зловония, я отступаю и выкидываю ее. Как долго она находилось здесь? День? Час?Мятежники проверяли безопасности деревни победителей, прежде чем отпустить меня сюда. Все проверялось на взрывчатые вещества, ловушки и что-то необычное. Но возможно роза не показалась им чем-то значащим.

Только мне.

Внизу, я скинула рюкзак с Игр со стула, заставляя его покатиться по полу, пока я не вспоминаю, что он не пуст. На поляне, я отчаянно сигнализирую судну на воздушной подушке, в то время как Баттеркуп побеждает. Я тыкаю его с локтем, но это только приводит его в бешенство. Судно на воздушной подушке появляется, и лестница опускается. Я ступаю на нее, и ток замораживает меня, пока я не оказываюсь на борту.

Гейл помогает мне слезть с трапа.

– Ты в порядке?

– Да, - говорю я вытирая пот с лица рукавом.

Он оставил мне розу! Я хочу кричать, но я уверена, что это не та информация, которую я должна разделить с каким-то наблюдателем вроде Плутарха. Прежде всего, потому что это будет выглядеть так, будто я сумасшедшая. Как будто я вообразила то, что может являться вполне возможным, или я слишком остро реагирую... Они оплатят мою поездку назад в вызванную препаратом сказочную страну, в которой я так стараюсь

найти спасение. Никто полностью не поймет, что это не только цветок, даже не только цветок от президента Сноу, но и обещание мести - потому что никто больше не сидел рядом с ним, когда он угрожал мне перед Туром Победителей.