Я списывала ее страдания на абстинентный синдром.

"Вам двоим следует навестить ее.

"Вы самые близкие для нее люди," - сказал Хеймитч.

Это делает все еще хуже.

Я точно не знаю, что происходит между Джоанной и Финником.

Но я едва знаю ее.

Ни семьи.

Ни друзей.

Лишь символ из 7, лежащий рядом с ее повседневной одеждой в неподписанном ящике.

Ничего.

"Я лучше пойду скажу Плутарху.

Он не будет счастлив," продолжает Хеймич.

"Ему нужно максимально возможное количество победителей для камер, чтобы следовать в Капитолий

Думаю, это делается для лучшего представления по телевизору.

"Ты и Бити идете?" спрашиваю я.

"Как можно больше молодых и привлекательных победителей, насколько это возможно" - поправляет сам себя Хеймитч.

"Так что нет.

Мы будем здесь."

"Финник направляется вниз, чтобы увидеть Джоанну, а я задерживаюсь на несколько минут снаружи, пока не выходит Боггс.

Теперь он мой командир, и я догадываюсь, что он единственный, кого можно попросить об особом одолжении.

Когда я рассказываю ему от том, что собираюсь сделать, он выписывает мне пропуск, так что я могу выйти в лес во время Отражения, при условии, что буду оставаться в поле зрения охранников.

Я бегу в свою комнату, думая об использовании парашюта, но это навевает слишком много неприятных воспоминаний.

Вместо этого я иду через холл и беру один из белых хлопчатобумажных бинтов, которые принесла из 12.

Квадратный.

Крепкий.

Всего один.

В лесах я нашла сосну и сняла пригоршню ароматных иголок с сучьев.

Насыпала иголки в середину бинта, завязала концы и обвязала их виноградной лозой, получился узелок размером с яблоко.

У двери палаты я мгновение наблюдаю за Джоанной, понимая, что вся ее свирепость показная.

Лишенная этого, теперь она просто молоденькая девушка с широко распахнутыми глазами, пытающаяся не заснуть, вопреки действию лекарств.

Боящаяся того, что принесет ей сон.

Я пересекаю палату, подхожу к ней и протягиваю узелок с иголками.

"Что это?" спрашивает она хрипло.

Мокрые концы ее волос около лица напоминают шипы.

"Я сделала это для тебя.

Чтобы ты положила в свой ящик.

Я кладу его ей в руку.

"Понюхай."

Она подносит узелок к носу и принюхивается.

"Запах подобно дому. "

Слезы застилают ее глаза.

"Это то на что я надеялась.

Ты из Седьмого, вот и все," - говорю я.

"Помнишь как мы познакомились? ТЫ была деревом.

Что ж, кратко".

Внезапно, она хватает мое запястье железной хваткой.

"Ты должна его убить Китнисс."

"Не беспокойся."

Я сопротивляюсь искушению выдернуть руку.

"Поклянись.

На чем-то , что дорого тебе," она шипит.

"Я клянусь.

Своей жизнью."

Но она не отпустила мою руку.

"Жизнью своей семьи," настаивала она.

"Жизнью своей семьи," повторила я.

Я полагаю, что моего беспокойства о собственном благополучии теперь недостаточно.

Она отпускает, и я потираю запястье.

"Почему ты думаешь я иду в любом случае, глупая?" Это заставляет ее улыбнуться.

"Я просто должна была это услышать."

Она прижимает узелок с сосновыми иголками к носу и закрывает глаза.

Последние дни проходят быстро.

После утренней разминки моя команда целый день проводит на стрельбище.

Я в основном упражняюсь с оружием, но около часа отведено на индивидуальное оружие - я пытаюсь использовать свой лук, а Гейл - свой, тяжелый, напичканный разными устройствами.

Тризубец разработанный Бити для Финика имеет много характерных особенностей, но самое замечательное - то, что он может бросить его, нажать кнопку на металлической манжете на его запястье, и он возвратится это к его руке, не нужно искать его.

Иногда мы стреляем в макеты Миротворцев, чтобы ознакомиться со слабостями в их защите.

Щель в броне, так сказать.

Если ты поражаешь плоть, тебя вознаграждают взрывом поддельной крови.

Наши макеты пропитаны красным.

Это позволяет видеть, как высок уровень точности стрельбы в нашей группе.

Помимо Финника и Гейла, наш отряд включает пять солдат из 13.

Джексон, женщина средних лет, которая является заместителем командира Боггса, выглядит медлительной, но может поразить вещи, которые мы не в состоянии даже увидеть.