Лорен откинулась на сиденье.

– Да, с понедельника работаю в утреннем шоу.

– Я думаю, что с твоим голосом и сочувствием у тебя все получится.

Она понимала, что Джек прав. Тай в течение нескольких лет пытался перетянуть ее на работу в утреннем эфире, где у нее будет гораздо больше слушателей. Но Лорен всегда нравилась особая интимность ночного эфира.

– Я тоже так думаю. Тай перевел меня на этот проект, чтобы я помогла Рэю в продвижении проекта «Миля мужчин».

– А, «Миля мужчин». Знаешь, по-моему, это просто дискриминация по половому признаку. Если бы я спонсировал «Милю женщин», тебе бы это вряд ли понравилось.

Лорен невольно рассмеялась.

– Я знаю. Ты прав. Но теперь это принято в обществе. Я также предложила моим слушателям найти мистера Совершенство.

Джек опустил ей руку на плечо и прижал к себе. Ее дрожь прошла. Лорен хотелось утонуть в его объятиях, чтобы тепло его тела окутывало ее, а его голос заставлял ее забыть обо всем на свете.

– Ты выглядишь испуганной. Я не собираюсь набрасываться на тебя. – Он протянул руку к ее волосам и, взяв один локон, начал накручивать его на палец. Мужчины всегда так делали. Ее кудряшки действовали на них магическим образом.

– Я не боюсь.

Так как время барьеров прошло, то теперь Лорен была уверена, что сегодня ночью она не уйдет до тех пор, пока они не решат двигаться дальше и следовать тому притяжению, которое возникло между ними.

– Тогда в чем дело? – спросил Джек.

Он продолжал играть ее волосами.

– Обещаешь, что не будешь смеяться? – спросила Лорен. Разве это так важно? Ее брат Дюк всегда говорил, что она слишком беспокоиться о том, что о ней подумают люди. Но он был двухметровым футбольным защитником, а она нет.

– Обещаю, – произнес Джек низким голосом, – я никогда не буду смеяться над тобой, Лорен.

Лорен поставила чашку и посмотрела на него.

– Просто у меня в голове засел образ – ты и я.

– Обнаженные? – спросил он, удивленно подняв брови. – Над этим я никогда не буду смеяться, милая. От этих мыслей мне хочется кричать!

Лорен покачала головой. Их отношения обещают быть легкими и забавными, но через полгода она снова будет одна.

– Нет, хотя этот образ мне тоже нравится. Это… ну…

Джек вздохнул. Свободной рукой он обнял ее за талию и посадил к себе на колени. Другой рукой прижал ее голову к своему плечу. Лорен закрыла глаза и глубоко вздохнула.

– Скажи мне, Лорен. Доверь мне свои тайны. Я буду свято хранить их.

– Ну, так вот. Вот моя фантазия – ты крепко обнимаешь меня.

– А что еще?

– Ну…

– Что?

– Мне нравится твой голос. В моей мечте ты читаешь мне.

– И что же я читаю?

– Сонеты Шекспира.

– Женщина, я похож на парня, который может читать сонеты?

– Ну, так это же фантазия, – сказала Лорен, намереваясь слезть с его колен.

Он крепко обнял ее, а свободной рукой взял за подбородок и страстно поцеловал. Сделал фантазию реальностью. Лорен увидела в его глазах что-то, что говорило с ее сердцем.

– Я никогда особенно не любил Шекспира, но помню несколько строчек из «Елены Троянской» Марло.

Лорен положила голову ему на плечо и стала слушать его голос. Это было просто прекрасно – ночь и его голос. Ей казалось, будто она наконец нашла то, что искала всю жизнь.

Она запустила руку в волосы Джека и поцеловала его со всей страстью, которая была в ней, чувствуя вкус какао и желания этого очень сильного мужчины, который взволновал ее душу.

Лорен придвинулась к нему, и все стихи Марлоу испарились из его головы. Ее губы тянулись к его губам.

Она застонала, и ему захотелось большего. Больше звуков, шума, больше… всего.

Лорен отпрянула назад и посмотрела на него. Губы ее были припухшими и влажными от его поцелуев, зрачки – расширенными, а кожа просто горела. Дыхание девушки заметно участилось.

– Так, значит, я – Елена Прекрасная? – произнесла она своим низким чувственным голосом.

– Да.

Джек обнял ее за шею, а потом его руки скользнули вниз. Он обвил руками ее бедра, еще крепче прижимая Лорен к себе.