Пушкин Александр Сергеевич
Шрифт:
Я восхищаюсь заранее, когда воображу, как закипят труды мои в Киеве. Там я выгружу из-под спуда многие вещи, из которых я не все еще читал вам. Там кончу я Историю Украйны и юга России и напишу Всеобщую историю, которой, в настоящем виде ее, до сих пор к сожалению не только на Руси, но даже и в Европе, нет. А сколько соберу там [919] преданий, поверьев, песен и проч.! Кстати ко мне пишет Максимович, что он хочет оставить Московский университет и ехать в Киевский. Ему вреден климат. Это хорошо. Я его люблю. У него в Естественной истории есть много хорошего, по крайней мере ничего похожего на [бестолковую] галиматью Надеждина. Если бы Погодин не обзавелся домом я бы уговорил его проситься в Киев. Как занимательными можно сделать [920] университетские записки; сколько можно поместить подробностей совершенно новых о самом крае! Порадуйтесь находке: я достал летопись без конца, без начала, об Украйне, писанную [в конце] по всем признакам в конце XVII-го века. Теперь покаместь до свиданья! Как только мне будет лучше, я явлюсь к вам.
919
там переделано из я
920
Было: Какие занимательные можно составить
Вечно Ваш Гоголь.
Адрес: Его высокоблагородию Александру Сергеевичу Пушкину Против Пантилемона в доме Оливио.
Monsieur.
Je ne sais vraiment si je puis vous écrire et si ma lettre sera accueillie avec un sourire, ou bien avec cet air d'ennui, qui dès les premiers mots fait chercher au bout de la page le nom de l'importun. — Je crains ce mouvement de curiosité et d'indifférence, très juste certainement, mais qui me serait pénible, je l'avoue, par la raison toute simple, que nul ne sait se rendre justice. — N'importe, le motif qui me fait agir n'est point personnel c'est un bienfait que je réclame pour d'autres et à ce titre je me sens le courage de vous importuner, et vous avez déjà, je n'en doute pas celui de m'écouter. — L'extrême misère qui désole nos Provinces et cette ville que vous avez habitée et qu sera rattachée à l'Histoire par votre nom, a montre dans son jour la charité de ses habitants. — Une société s'est chargée de veiller à l'accomplissement du noble but pour lequel de généreux sacrifices ont été faits. Dieu bénit le zèle public, beaucoup de larmes ont été essuyées, beaucoup de misère soulagée; mais il faut poursuivre la tâche, et afin d'alonger les moyens de secours la Société ne cesse d'éveiller la curiosité et d'utiliser les plaisirs. — Une pensée littéraire a été entre autre jettée en avant; cette pensée a pris de la consistence par l'empressement qu'on a mis à la développer, à la soutenir. — Un Almanach au profit des pauvres a mérité l'approbation des personnes influentes par leur propre secours ou par celui de leurs amis. Le programme de cet Almanach que je prends la liberté de vous envoyer, [921] vous dira, Monsieur, comment il sera composé. — Lorsque tant de personnes appellent maintenant l'attention de nos hautes renommées littéraires pour rendre plus riche le Подарок Бедным, comment aurais-je pu ne pas revendiquer le souvenir que vous avez peut-être conservé encore de nos anciens rapports d'amitié et ne pas [revendiquer] vous demander au nom de ce souvenir, l'appui et la protection que donnera à notre Glaneuse votre puissant talent. — Veuillez donc ne pas m'en vouloir trop et si j'ai besoin de plaider ma cause, dites-vous, je vous en prie, pour excuser mon importunité et mon retour au passé, que la mémoire est la richesse de la Vieillesse et que Votre ancienne connaissance attache un grand prix à sa richesse.
921
Начато: Cet Almanach dont je prends la liberté de vous envoyer le programme,
Agréez, Monsieur, mes compliments les plus empressés.
E. Wibelman [?].
Odessa le 26 Décembre 1833.
Devant faire bientôt un voyage à Kioff je vous supplie (si vous m'honorez d'une réponse) d'envoyer Votre lettre et l'aumône que vous accorderez aux pauvres d'Odessa, par Votre libraire Smirdin à Madame Zontag (Анна Петровна) avec laquelle il est en correspondance. —
Je profite de cette circonstance pour vous dire que mes recherches pour avoir le manuscrit* du C-te Jean Potocki ont été vaines. Vous jugez bien, Monsieur, que je me suis adressée à la source. La famille ne le possède pas; il est probable que, le C-te J.[ean] P.[otocki] ayant terminé sa vie seul dans une campagne, ses manuscrits ont été perdus par négligence. — [922]
—
* des trois pendus. [923]
922
Милостивый государь.
Право не знаю, должна ли я писать вам и будет ли мое письмо встречено приветливой улыбкой, или же тем скучающим взглядом, каким с первых же слов начинают искать в конце страницы имя навязчивого автора. — Я опасаюсь этого проявления чувства любопытства и безразличия, весьма, конечно понятного, но для меня, признаюсь, мучительного по той простой причине, что никто не может отнестись к себе беспристрастно. — Но всё равно; меня побуждает не личный интерес: благодеяние, о котором я прошу, предназначено для других, и потому я чувствую в себе смелость обеспокоить вас; не сомневаюсь, что и вы уже готовы выслушать меня. — Крайняя нищета, угнетающая наш край и самый город, в котором вы жили и который благодаря вашему имени войдет в историю, дала случай проявиться в полной мере милосердию его обитателей. — Образовалось общество, поставившее себе задачей осуществление благородной цели, ради которой были принесены щедрые пожертвования. Бог благословил общественное усердие, много слез было осушено, многим беднякам была оказана помощь; но надо продолжить это дело, и для того, чтобы увеличить средства для оказания помощи, общество беспрерывно возбуждает любопытство и использует развлечения. — Между прочим было сделано одно литературное предложение; кажется, оно осуществимо, судя по той горячности, с какою его стали развивать и поддерживать. — Мысль об альманахе в пользу бедных удостоилась одобрения лиц, влиятельных собственной помощью или помощью своих друзей. Из программы этого альманаха, которую я беру на себя смелость вам послать, [1610] вы, милостивый государь, увидите, как он будет составлен. — Теперь, когда столько лиц обращаются к нашим литературным светилам с призывом обогатить наш [Подарок бедным], могу ли я не напомнить вам о наших прежних дружеских отношениях, воспоминание о которых вы, может быть, еще сохранили, и не попросить вас в память этого о поддержке и покровительстве, которые мог бы оказать ваш выдающийся талант нашей Подбирательнице колосьев. — Будьте же добры не слишком досадовать на меня, и, если мне необходимо выступать в защиту своего дела, прошу вас, в оправдание моей назойливости и возврата к прошлому, принять во внимание, что воспоминания — это богатство старости, и что ваша старинная знакомая придает большую цену этому богатству.
Примите, милостивый государь, мои самые усердные приветствия.
Е. Вибельман [?]
Одесса, 26 декабря 1833.
Я должна в скором времени выехать в Киев, повтому прошу вас (если вы удостоите меня ответом) адресовать ваше письмо и милостыню, которую вы пожертвуете одесским беднякам, госпоже Зонтаг (Анне Петровне) через вашего издателя Смирдина, который состоит с нею в переписке.
Пользуюсь случаем сообщить вам, что мои поиски рукописи графа Ивана Потоцкого оказались безуспешными. Вы, конечно, понимаете, милостивый государь, что я обратилась к первоисточнику. У его родных нет ее; возможно, что, так как граф Иван Потоцкий окончил жизнь одиноким, в деревне, рукописи его были по небрежности утеряны.
923
о трех повешенных
Милостивый государь Александр Сергеивич
извините меня милостивый государь что я беспокою вас моею прозбою, так как я писал прежде и послал бумаги черновыи писанныи Васильем Козловым к батюшки вашему, на что и теперь подтверждаю точно им Козловым писаны были о чем я узнал ему хотелось […мн]е не было дела до […] о вашей части за [… д]абы крестьяне зна[…]я, и о [том] не прогов[орились] [?] […крестья]н[?] болд[инских] [?] […] […] не будеть не толко в Кистеневе но бог его наказал о чем не известно нам, а крестьяне со всем не писали и ничего не знають невинно от них написана и они подписаны в прозбы, во всем был участник наш земской, за все мои к нему милости он злом плотить за что и его божия казнь не останит без наказания, а я всегда скажу как сын пред отцем а не так как р[аб][?] ч[то я] служу всегда ч[естно…] и даже под клят[вой …] у меня не то […] и ст[…] бле[…] […] [бу]деть меня помянуть, естьли ваши милости мне не помогуть, я не знаю не из чего [?] взять и как другие наживаются и как уберегуть, мне и того доволно что сыт и есть что надеть и слава богу, я говорю как верный раб пред вами и пред богом не дам ответа, за сим репортую вашей милости что [на сие] [?] число состоит всё бла[гополучно в] вашей вотчине — […] засим честь име[ю остаться с ис]тинным моим вы[сокопочитанием] и преданностию
924
Письмо повреждено грызунами, нижняя часть листа отсутствует.
[ва]ш м[илостивого] госуд[аря] [покорный слуга и] раб [навсегда пре]буд[у] [Михайла Калашников.]
Адрес: Его в[ысокоблагородию] милостивому государю] […]
ПЕРЕПИСКА 1834
Ваше высокоблагородие! Милостивейший государь! Александр Сергеевич,
Крайняя необходимость понудила меня сим беспокоить особу Вашего высокоблагородия: находясь я в вотчине вашего папиньки селе Болдине священником четыре уже года, а как ныне подпал под гнев преосвященнейшего Амвросия епископа нижегородского, чрез клеветы напрасно на меня нанесенные того же села священником Павлом Семеновым, и не находя других средств к умягчению гнева архипастыря, кроме того, как прибегнуть только под покровительство Ваше; осчастливте, милостивейший государь, защитою вашею! Попросите писмом вашим прописанного нижегородского преосвященного Амвросия, о помиловании моем, дабы он простил меня, и оставил в сказанном селе Болдине на прежнем моим месте; чрез что обяжите как меня, пред престолом владычним проливать теплейшие молитвы, так равно престарелую мне мать и малолетнюю мою дочь, которые кроме меня не имеющие надежды, о вашем здравии молить бога. Хотя страшусь беспокоить сим особу вашу, но невинность, которая желает защитить себя, очищает путь к стопам вашим; а при том зная благороднейшую вашу душу, которая желании имеет помогать ближнему, по оному льщу себя надеждою, что и мне напрасно претерпевающему несчастие подать руку помощи не откажитесь.
С истинным моим высокопочитанием и совершенною преданностию осмеливаюсь наименовать себя вашим усердным богомолцем села Болдина священник Дмитрий Феодоров Виноградов.
Генваря 8-го 1834 года.
Милостивый государь Александр Сергеивич
при сем уведомляю вашу милость что мог собрать денег пять сот слишком то как изволети прикозать к вашей милости отослать или в совет куда изволети приказать буду ожидать вашего повеления; а между тем буду продолжать збором сколко могу — нынечи хлеб так вздорожал что чрез одну неделю из 22 рублей 33 рубли за четверть а впредь одному богу толко известно что будеть; при сем уведомляю вас милостивый государь в тои половины опекун запродал ржи 300 четвертей на винный завод по 22 рубл. 50 ко. то крестьяни просиле его оставить на продавольствие их и он отменил с каким намерением неизвестно; и замолот зделан бурмистром очень мал опекун ничего не видить у нас менеи нажато ржи было проти[в] их 9000 снопов и то сто сорок четвертей лишнего намолотил я от земского узнал сколько показал бурмистр; я к батюшки писал и просил его милости себе со старухой не оставить которая на смертном одре и болеи ни о чем; еще уведомил сколко кокова хлеба здал налицо равно и денег; вся надежда на вашу милость.
Извините меня что я осмелился послать писмо нашего свещеника которого прозба и слезы понудили меня вашу милость утруждать о невиности его всему притчина завесть что богат и ничего не пьет и очень себя хорошо ведеть и всё видимое лутчи их; за сим честь имею пребыть с истиным моим высокопочитанием и преданностию,
ваш милостивого государя всенижаише раб наивсегда пребу[ду] Михаил Калашников
Старуха моя желает всех благ от вышнего вам со слезами и кланеется всё вместе.