Пушкин Александр Сергеевич
Шрифт:
С искренним уважением и преданностию, честь имею быть Вашим покорнейшим слугою
А. Пушкин.
11 января 183 °C. П. Б.
Адрес: Его высокоблагородию милостивому государю Михайлу Николаевичу Загоскину. В Москве.
Vous devez me trouver bien ingrat, bien mauvais sujet. Mais je vous conjure de ne pas juger sur l'apparence. Il m'est impossible aujourd'hui de me rendre à vos ordres. Quoique sans parler du bonheur [290] d'être chez vous il suffirait de la [291] curiosité pour m'y attirer. Des vers d'un chrétien, d'un évêque Russe en réponse à des couplets sceptiques! c'est vraiment une bonne fortune.
290
Было: Quoique malgré le bonheur
291
de la переделано из d'un
A. P.
Адрес: Madame Hitrof. [292]
Monsieur,
En réponse à la lettre que Vous m'avez adressée en date du 7 de ce mois, je m'empresse de Vous annoncer que S.[a] M.[ajesté] l'Empereur n'a pas daigné acquiescer à Votre demande d'aller visiter les pays étrangers, croyant que cela dérangerait trop Vos affaires pécuniaires et Vous détournerait en même temps de Vos occupations. Votre désir d'accompagner notre mission en Chine de même ne peut pas être accompli, car tous les employés sont déjà désignés et ne peuvent être changés sans en avertir la cour de Pékin. Ce qui concerne la permission d'imprimer Votre nouvelle tragédie, je ne manquerai pas de Vous faire savoir ces jours-ci une réponse définitive.
292
Вы должны считать меня очень неблагодарным, очень дурным человеком. Но заклинаю вас не судить по внешности. Мне невозможно сегодня предоставить себя в ваше распоряжение — хотя, [несмотря на] не говоря уже о счастье быть у вас, одного любопытства было бы достаточно для того, чтобы привлечь меня. Стихи христианина, русского епископа в ответ на скептические куплеты! — это право большая удача.
А. П.
Госпоже Хитровой.
Je profite de cette occasion pour Vous prier d'agréer l'assurance de la considération distinguée avec laquelle j'ai bien l'honneur de Vous saluer.
A.Benkendorf.
Ce 17 Janvier, 1830.
Mr A. Pouschkine. [293]
Mon général,
Je viens de recevoir la lettre que Votre Excellence a daigné m'écrire. A Dieu ne plaise que je fasse la moindre objection à la volonté de celui qui m'a comblé de tant de bienfaits. Je m'y serais soumis même avec joie, si je pouvais seulement être sûr de n'avoir pas encouru Son mécontentement.
293
Милостивый государь.
В ответ на Ваше письмо ко мне от 7-го числа сего месяца спешу уведомить Вас, что его императорское величество не соизволил удовлетворить вашу просьбу о разрешении поехать в чужие края, полагая, что это слишком расстроит ваши денежные дела, а кроме того отвлечет Вас от Ваших занятий. Желание ваше сопровождать наше посольство в Китай также не может быть осуществлено, потому что все входящие в него лица уже назначены и не могут быть заменены другими без уведомления о том Пекинского двора. Что же касается разрешения на издание вашей новой трагедии, я не премину сообщить Вам на днях окончательный ответ.
Пользуюсь случаем засвидетельствовать вам уверение в глубоком моем уважении, с которым имею честь быть вашим покорным слугой.
А. Бенкендорф.
17-го сего января 1830.
Г-ну А. Пушкину.
Je prends bien mal mon temps, mon Général, pour recourir à votre bienveillance, mais c'est un devoir sacré qui m'y oblige. Des liens d'amitié et de reconnaissance m'attachent à une famille aujourd'hui bien malheureuse: la veuve du Général Raievsky vient de m'écrire pour m'engagerà faire quelques démarches en sa faveur, auprès de ceux qui puissent faire parvenir sa voix jusqu'au trône de Sa Majesté. Le choix qu'elle a fait de moi prouve déjà à quel point elle est dénuée d'amis, d'espérances et de ressources. La moitié de la famille est exilée, l'autre à la veille d'une ruine complète. Les revenus suffisent à peine pour payer les intérêts d'une dette immense. Madame Raievsky sollicite à titre de pension le traitement entier de feu son mari, réversible sur ses filles en cas de mort. Cela suffira pour la préserver de la mendicité. En m'adressant à vous, Général, c'est plutôt le guerrier que le ministre, et l'homme bon et sensible, plutôt que l'homme d'état, 59 que j'espère intéresser au sort de la veuve du héros de 1812, du grand homme dont la vie fut si brillante et la mort si triste.
Daignez agréer, Mon Général, l'hommage de ma haute considération.
Je suis avec respect Votre très humble et très obéissant serviteur Alexandre Pouchkine.
1830 18 janvier St P. [294]
Милостивый государь, Александр Сергеевич!
Возвращая при сем два рукописные экземпляра Комедии Вашей о царе Борисе, покорнейше прошу Вас, м.[илостивый] г.[осударь], переменить в оной еще некоторые, слишком тривияльные места; тогда я вменю себе в приятнейшую обязанность снова представить сие стихотворение государю императору.
294
Генерал,
Я только что получил письмо, которое Ваше превосходительство соблаговолили мне написать. Боже меня сохрани единым словом возразить против воли того, кто осыпал меня столькими благодеяниями. Я бы даже подчинился ей с радостью, будь я только уверен, что не навлек на себя его неудовольствия.
Весьма не во-время приходится мне прибегнуть к благосклонности Вашего превосходительства, но меня обязывает к тому священный долг. Узами дружбы и благодарности связан я с семейством, которое ныне находится в очень несчастном положении: вдова генерала Раевского обратилась ко мне с просьбой замолвить за нее слово перед теми, кто может донести ее голос до царского престола. То, что выбор ее пал на меня, само по себе уже свидетельствует, до какой степени она лишена друзей, всяких надежд и помощи. Половина семейства находится в изгнании, другая — накануне полного разорения. Доходов едва хватает на уплату процентов по громадному долгу. Г-жа Раевская ходатайствует о назначении ей пенсии в размере полного жалованья покойного мужа, с тем, чтобы пенсия эта перешла дочерям в случае ее смерти. Этого будет достаточно, чтобы спасти ее от нищеты. Прибегая к Вашему превосходительству, я надеюсь судьбой вдовы героя 1812 года, — великого человека, жизнь которого была столь блестяща, а кончина так печальна, — заинтересовать скорее воина, чем министра, и доброго и отзывчивого человека скорее, чем государственного мужа.
Благоволите принять, Ваше превосходительство, уверение в моем совершенном уважении. Имею честь быть вашим нижайшим и покорнейшим слугою.
Александр Пушкин.
1830. 18 января. С. П. Б.
С истинным почтением и преданностию, имею честь быть
милостивый государь покорнейший слуга А. Бенкендорф.
№ 296. 21. Января 1830. Его высок[облагородию] А. С. Пушкину.
Mon cher Soudenko, si vous n'avez pas été payé jusqu'à présent, c'est la faute de mon commissionaire, qui avait égaré l'adresse du vôtre. Quant à moi, j'avais tout à fait oublié son nom, et vos 4000 vous attendaient tout cachetés, depuis plus de 6 mois.
Arrivé à Pétersbourg, je vous avais écrit à Чернигов (?) pour savoir au juste votre adresse, pour vous féliciter avec votre mariage et pour vous proposer 50 r. à prendre. Vous m'apprenez que vous avez perdu l'appétit et que vous ne déjeunez plus comme en temps jadis. C'est dommage; faites de l'exercice, venez en poste à P.[éters]b.[ourg], et cela reviendra [295] . Здесь y нас, мочи нет, скучно: игры нет, а я всё-таки проигрываюсь. Об Яковлеве имею печальные известия. Он в Париже. Не играет, к девкам не ездит и учится по-английски. Долгорукий приехал на днях. Этот подает надежду. Покамест умираю со скуки. Приезжай, мой милый, или с горя я к тебе приеду. Прощай, душа моя; будь счастлив и прости мне невольное несдержание слова.
295
Милый Суденко, если деньги тебе до сих пор не уплачены, то виноват в этом мой поверенный, который утерял адрес твоего поверенного. Я же совершенно запамятовал его имя, и твои 4000 ожидали тебя в запечатанном конверте более полугода.
Приехав в Петербург, я написал тебе в [Чернигов], чтобы узнать твой точный адрес, поздравить тебя с женитьбой и предложить тебе взять 50 руб. Ты пишешь, что потерял аппетит и не завтракаешь так, как бывало. Это жаль, делай больше физических упражнений, приезжай на почтовых в Петербург, и аппетит вернется к тебе.
А. Пушкин. 22 января 1830. С.-Петербург.
Адрес: Его высокоблагородию Михаилу Осиповичу Суденке.
Дельвиг просил меня написать статью о московских журналах. Вот она. Кажется, слишком растянута: перетяни ее как хочешь, выкинь частности, одним словом делай что хочешь.
Вчера ночью возвращались мы с Болховским с бала, говорил он о романах В.[альтер]-Скотта, бранил их: вот романы, прибавил он, les liaisons dangereuses, Faublas, [296] это дело другое: читая их так и глотаешь дух их, глотаешь редакцию. —
296
„Опасные связи“, „Фоблаз“.