— С любовью. Это история о любви и смерти. И о Чарли Мэнсоне.

— О Мэнсоне? — На лице Аркетта отразилось неудовольствие. — Не пытайся обмануть меня, Джин.

— Чарли знал всех участников: Гавану — с пятидесятых годов, Лонга встретил на улице, вместе с Ризом он сидел в Фолсоме. А Эдди был связующим звеном. Они все хотели получить то, что было у Чарли, по крайней мере, он говорил, что было.

— А девушка работала на Чарли?

— Она так сказала.

Не обращая внимания на недоверие, отразившееся на лице Аркетта, он продолжал свою историю, теперь он говорил быстрее, он рассказал, как его выследили на похоронах Элис в Сидар-Рапидс и о её скромных поминках в доме, где она выросла. Там он среди журналов и школьных тетрадок, которые привёз с собой в Лос-Анджелес, нашёл пачку писем от девушки, которая жила в том же городке.

— Её звали Элис, — сказал Джин, — так же, как и мою невесту.

— Эта Элис зарегистрировалась в мотеле «Тропикана» как Линда Купер. Та Элис, с которой мы хотим пообщаться.

— Она вам не поможет. Вам не надо с ней разговаривать. Именно поэтому я тебе всё это и рассказываю.

— Всё. Мне показалось, ты сказал…

— Всё, что тебе надо знать.

Джин закончил где-то минут через тридцать, он говорил почти по-дружески, ловко соединяя воедино все запутанные ниточки и безвозвратно потерянные воспоминания в несомненно логичную цепочку. Ковбой кормил музыкальный автомат монетами в двадцать пять пенсов, семь раз подряд проиграв «Теннессийский вальс».

Джин закончил, и Аркетт, подозрительно поглядев на него, спросил:

— Неужели ты и вправду думаешь, что я поверю тебе?

— Это уж как хочешь, Ричи.

— Эта девушка, связанная с прошлым твоей невесты, которая раньше была одной из «Семьи» Мэнсона, приехала в Лос-Анджелес, чтобы продать…

— Плёнку, на которой было запечатлено убийство Шарон Тейт. Да.

— И ты сказал, что это была фальшивка и вы сожгли её в пустыне.

— Верно.

— И из-за этого умерло трое людей.

— Но по ним никто особо не плакал и не убивался.

— Это правда, — пробормотал Аркетт, очень медленно поднимая голову. Он допил водку и посмотрел на светящиеся цифры на часах. — И ты защищаешь эту девку, эту… другую Элис?

— Да. Если бы я думал, что она в чём-то виновата, то это была бы совершенно другая история.

— А зачем тебе вообще всё это нужно?

— Умерла та, кого я любил. Я познакомился с той, кто была знакома с ней до меня. Она рассказала мне то, чего я не знал, и теперь я люблю её ещё больше. Вот так всё просто.

Аркетт пронзительно посмотрел на Джина и увидел в его глазах что-то недоговорённое. Через секунду входная дверь распахнулась, и в «Ревеллс» вошла полная мягкая женщина с большой соломенной сумкой. На ней был грушевого цвета костюм и золотистые сандалии, серебро её мягких и пушистых волос оттеняли светлые пряди.

Добродушно улыбнувшись, Клайд сказал:

— Посмотрите-ка, кто пришёл. Мерл, познакомься с моей старой приятельницей. Арахис, это — Мерл, мой племянник из Талсы.

— Очень приятно, — сказал ковбой и слегка поклонился. Женщина поставила сумку на стойку бара и села на стул рядом с ним. — Арахис. Классное имя.

— Рада, что тебе понравилось, — сказала женщина и подала знак Клайду, подняв мизинец. — Дай мне, пожалуйста, чивас в стакане для бренди. В общем, как всегда.

Женщина, которую звали Барбара Джин Фаулер, познакомилась с Клайдом в 1964 году, когда они вместе были в Техасе на съемках фильма «Малышка, должен пойти дождь» [154] , модном вестерне, в котором главные роли сыграли Стив Маккуин, Ли Ремик и Дон Мюррей. Барбара Джин была главным сценаристом, а Клайд был приглашён на должность постановщика двух сложных сцен драки, произошедших в придорожном мотеле, ни одна из которых не вошла в окончательный вариант.

— Ли Ремик была на диете, — рассказал Клайд племяннику. — Она весь день ела арахис, а Барбара Джин отвечала за её еду. Маккуин сходил с ума, потому что она съедала горсть арахиса после каждого дубля, и изо рта у неё после этого пахло отвратительно.

— Дон Мюррей стал называть меня Барбара Джин — королева Арахиса, — сказала Барбара Джин, — команда подхватила, и вскоре прозвище сократилось просто до Арахис.

Джин сказал Аркетту, что был на премьере «Малышка, должен пойти дождь». Несмотря на хорошую игру актёров и то, что его заинтересовал сюжет, — Маккуин играл рок-н-ролльного певца, только что вернувшегося из тюрьмы к жене и детям, которому кто-то постоянно названивал, — ему не понравилось, что в фильме не звучала живая музыка.