Сегодня на Хольгерсоне были джинсы цвета хаки и серая футболка, подчеркивающая цвет глаз и легкий загар. Похоже, пребывание на острове идет ему на пользу, машинально отметила Филиппа, видя, что он стал выглядеть немного лучше. Однако в твердых чертах лица по-прежнему сквозила усталость, смешанная с глубоко запрятанной болью. Сердце Филиппы защемило: всякий раз вид этого мужчины вызывал в ней самые неожиданные чувства, словно он обладал над ней властью.

Вот и теперь она обращала внимание на вещи, которые совершенно не должны ее волновать: во что Говард одет, как выглядит… Это Дороти наговорила мне всяких глупостей, и я не могу не думать об этом, решила она. Но где-то в глубине души просыпалась уверенность, что ничьи слова здесь не виноваты, что причина кроется в ней самой. И что самое ужасное – Говард Хольгерсон, похоже, прекрасно все видит.

– Я понимаю, что вы уже уходите. На это и было рассчитано. – Он засунул руки в карманы и посмотрел ей в глаза. – Я просто хотел узнать, не выпьете ли вы со мной стаканчик.

Филиппа нервно сглотнула, не веря своим ушам, и с трудом отвела взгляд. Следовало как-то отказаться от приглашения.

– Простите, мистер Хольгерсон, я тороплюсь домой.

– Меня зовут Говард. Мне казалось, я уже говорил это. – Он стоял в дверном проеме, преграждая ей путь. – Уверен, что вы можете уделить мне немного своего драгоценного времени. А до «Южного Креста» на машине минут пять.

– Не думаю, что это имеет значение.

– Почему же? – Говард тщательно старался скрыть нетерпение. – У вас назначено свидание?

– Нет, просто мне надо домой. – Она не хотела говорить о том, что Ребекка больна.

– Тогда почему вы не можете проявить хоть каплю сострадания и спасти меня от одиночества?

– Неужели вы дошли до того, что ищете компании совершенно незнакомого человека? – Филиппа подняла взгляд и заметила, что лицо его явно ожесточилось. Похоже, он разозлился на нее. – Простите.

– Вы так и не предоставили мне веской причины вашего отказа, – настойчиво и даже несколько резко произнес Говард. – Или я посягаю на собственность другого мужчины? В этом дело?

Глаза женщины расширились от изумления.

– Нет. Я просто не хочу никуда идти с вами, мистер Хольгерсон. – Она привычным жестом поправила волосы. – Я устала и мечтаю о теплой ванне. Такой ответ вас устроит?

Он не двинулся с места, явно не собираясь отпускать ее так просто.

– Я вам не нравлюсь, – сделал вывод Говард. – Но мне казалось, что после того дождливого вечера вы должны были убедиться, что я и мой сын это не одно и тоже.

– Я уже давно убедилась в этом, мистер Хольгерсон. – Теперь пришел черед Филиппы разозлиться. – Однако вы, наверное, просто не понимаете, что раз я держу мотель, то мне приходится быть вежливой со всеми посетителями, даже если они…

– Вам неприятны, – закончил Говард. – Да. Теперь я понял.

В синих глазах появилась такая безнадежность, что Филиппа испугалась и растерялась. Когда он только пришел, лицо его выражало нетерпение и ожидание, теперь же он казался потерпевшим страшное поражение. Он как-то сразу постарел и посуровел, плечи опустились, и, когда Говард уже выходил, молодая женщина поняла, что не может нанести ему такой удар.

– Постойте!

Не давая себе времени на дальнейшие размышления, она шагнула за ним. Филиппа хотела взять его под руку, но вместо этого неловко обхватила пальцами запястье. Кожаный ремешок его часов был заметно теплее, чем почти ледяная ладонь.

Неожиданно ей захотелось обнять его, отогреть теплом своего тела, ставшего вдруг горячим и наполненным жизнью. Но, конечно, она не сделала этого. Рука ее невольно обмякла и упала, когда Филиппа встретила холодный, настороженный взгляд Говарда. О Боже, о чем я только думала! – пронеслось в ее мозгу.

– Да? – Синие глаза смотрели на нее непроницаемо.

– Я… Наверное, мы можем пойти в бар вместе, – с трудом проговорила она, но Говард в ответ насмешливо скривил губы.

– Пожалуйста, не делайте мне одолжений, миссис Оуэн. Мне не нужна ваша жалость.

– Это не жалость, – возразила Филиппа, сама удивляясь своей настойчивости: почему она не дала ему уйти? – Но если вы передумали…

– Нет, я не передумал, – тяжело произнес Говард и потянулся к ручке двери. – Но, быть может, вы хотите отложить до другого раза? – спросил он после некоторой паузы, давая ей последний шанс к отступлению.

– Я – нет. Я могу и сейчас. Только проверю сигнализацию.

Говард ждал на улице, пока она давала последние инструкции и проверяла охранную систему. Он стоял около машины, теперь уже серебристо-серого «бьюика», засунув руки в карманы. Легкий ветер трепал его темные волосы, которые то и дело приходилось приводить в порядок.

Они молча сели в автомобиль и вскоре остановились перед небольшим зданием «Южного Креста». Филиппа удивилась, как легко и уверенно он ведет машину: она почему-то думала, что миллионеры ездят только с шоферами.