Кому-то из хвоста колонны также наконец удалось засечь приближающиеся штурмовики противника. С самого дальнего конца длинной вереницы машин начался яростный обстрел из всех видов противовоздушных становок. В ход пошло все: вращающиеся пулеметы, орудия вертикальной наводки, несколько ракетных платформ «Гидр» с еще не совсем израсходованным боезапасом. Залпы из стрелкового оружия также сотрясли воздух — солдаты, стоя в кузовах грузовиков, один за другим разряжали в воздух свои лазерные винтовки. Сотни других гвардейцев — или безоружных, или слишком испуганных для подобного отпора — повылезали из транспортов и бросились врассыпную, ища укрытие под кронами деревьев и в густых зарослях прибрежного тростника.

Стрельба велась все интенсивнее. Направленные вверх орудия наполнили дождливое небо вспышками раскаленного белого огня и фейерверком пулеметных очередей. Однако вражеских самолетов все еще не было видно.

— Почти все это идет впустую… — произнес Вилтри, заметив, что Ле Гуин пока еще не открывал огня.

Тот хотел было ответить, но…

Что-то молнией пронеслось прямо над ними с юга на север. Реактивный выхлоп потряс людей внизу и заставил сжаться даже самое мужественное сердце. В памяти осталось лишь смутное воспоминание о чем-то розовато-лиловом или темно-красном, что промелькнуло и исчезло, не оставив следа.

Не прошло и секунды, как раздались глухие, гулкие раскаты мощного взрыва. Они увидели, как метрах в трехстах позади них огромный, волнообразно расширяющийся шар вознесся к небу на столбе из дыма и искр.

Тут Вилтри заметил вторую «летучую мышь» — «Адский коготь». Тот только что аккуратно положил запас своих бомб в самый конец механизированной колонны и, очевидно, поразил какую-то серьезную цель… Возможно, танк или бронетранспортер. Стена яркого, почти неоново-белого пламени поднялась над арьергардом колонны. Большие обломки подорванной машины, которые с такого расстояния казались Вилтри маленькими черными пятнышками, разлетелись в разные стороны из этого гигантского огненного фонтана.

Между тем низколетящий «Коготь» перешел на стрельбу из орудий, яростно поливая огнем машины конвоя. Шум его реактивных двигателей был ужасен. Укрывшись в том, что теперь ему показалось хрупкой металлической будкой, Вилтри впервые в жизни испытал на себе ужасный психологический эффект, который оказывает на людей атака с воздуха. Наверное, он здорово замерз, иначе как объяснить то, что тело перестало слушаться, а зубы выбивали дробь.

Нет, его зубы стучат, потому что Ле Гуин открыл стрельбу из своего главного оружия — сдвоенных автоматических пушек, с помощью которых он добавил мощи в и без того ураганный огонь противовоздушных батарей. Весь танк сотрясался, когда он вел огонь, медленно разворачивая башню по мере движения цели. Ухватившись за края люка, Вилтри с ужасом следил за приближением «Когтя». Зеленая трассирующая очередь, выпущенная из «Гидры», почти поразила его, но вражеский самолет лишь слегка, чуть заметно, качнул крылом, никоим образом не собираясь прерывать свой смертоносный, стремительный рейд над колонной.

Орудия «Когтя» ни на мгновение не прекращали стрельбу. Огненные вспышки беспрерывно мелькали в гнездах его бортовых орудий. Пулеметные очереди яростно хлестали по шоссе, разрывами пуль вычерчивая линии на его покрытии. Один из грузоперевозчиков «Карго-8» вдруг весь задрожал, будто целая бригада с отбойными молотками принялась долбить его днище. Пулеметные пули прошили натянутый поверх кузова тент, прострелили шины, выбили стекла кабины. Сварные швы его кузова разошлись, выпуская клубы пыли и дыма. Идущий чуть впереди второй грузоперевозчик этой же серии внезапно накренился и вспыхнул. Вилтри видел, как из кабины стали выпрыгивать горящие, как факелы, люди. Продолжая движение, грузовик сошел с проезжей части и, сбив дорожное заграждение, завалился набок в густые заросли тростника на мелководье. Вода в реке тут же зашипела, приняв в себя охваченную огнем машину, и в воздух поднялось облако раскаленного пара.

«Коготь» пронесся прямо у них над головой, и Вилтри инстинктивно пригнулся, когда одна из пуль отскочила от лобовой брони «Линии смерти». Ле Гуин выпустил несколько трассирующих снарядов вдогонку, но все мимо.

— Не делаешь поправку на скорость! — крикнул ему Вилтри.

— Что?

— Поправку на скорость! Ты не учитываешь скорости его движения!

— Думаешь, у тебя выйдет лучше? — спросил Ле Гуин.

— Надо попробовать, — ответил Вилтри.

Ле Гуин приказал Матредесу спуститься в нижний отсек и освободить заклинившее автозарядное устройство, а сам пересел в кресло командира, позволив Вилтри занять место стрелка.

— Имей в виду, мы не на противовоздушной зенитной установке, — предупредил Ле Гуин. Я знаю, — откликнулся Вилтри.

— Я имею в виду, что у нас нет вертикальной наводки и устройств самонаведения. Строго говоря, мы лишь увеличиваем плотность огня в небе.

— Я знаю, — повторил Вилтри.

Он осмотрел приборы в башне, стараясь быстро сообразить, что к чему.

— Как включить вращение?

— А вот, — сказал Ле Гуин, указывая на рукоятку передаточного рычага. — Надеюсь, ты знаешь, что делать…

— Ну, есть, конечно, кое-какие отличия, но в целом это не сильно отличается от башни «Мародера».

Вилтри устроился поудобнее, припав к призматическому прицелу орудий, затем немного повертел башню.

— Ты, в общем-то, делал все правильно, — сказал Вилтри. — Но тут нужно уметь предвидеть ситуацию. Вы еще не приспособились к воздушным целям. Каждый раз вы рассчитываете, что они будут двигаться как летящие копья или стрелы, но самолеты с отклоняемым вектором тяги ведут себя совсем иначе. Они могут рвануть вверх или в сторону в самый неожиданный момент.